Чаша отравы

Иван внимательно всматривался в лицо Наташи. Ему определенно казалось, что он узнал девушку. Когда его пытали током в Лефортово, ему вдруг привиделся этот образ. Она пожелала ему, чтобы он держался и не сдавался...

— А мы случайно не виделись по этому необычному каналу третьего февраля прошлого года? — спросил Смирнов Наташу.

Она кивнула.

— Да, я всё это видела. Сначала, правда, подумала, что это нечто вроде сна. Но потом быстро разобралась, что так можно видеть реальность, находясь далеко...

— Подумать только... Даже не верится, что такое вообще возможно... — протянул Иван. — Лишь бы врагам не досталась эта технология.

— Не достанется. И маловероятно, что сами дойдут до нее, — заверил профессор.

— Спасибо вам огромное, товарищи! — сказал Смирнов. — Если бы не вы... Страшно подумать, что с нами было бы уже в эти самые минуты. Тот офицер, которого я пристрелил потом, сказал нам, что нас везут на жуткие пытки и казнь. В «Барвихинский централ». То есть тайную частную тюрьму начальника КОКСа, откуда нет возврата.

— Что и говорить — фашисты, — прокомментировал Григорий Валентинович. — Хоть и «союзники», но мы всё знаем и понимаем. То и дело норовят нож в спину всадить. Эта история с «вагнеровцами», к примеру... И это еще не всё — наиболее безумные представители их правящих кругов всерьез даже рассматривали вариант организации убийства нашего президента. Так что иллюзий у нас нет.

Иван немного помолчал.

— Задам вам деликатный и непростой вопрос. А если вдруг... российская власть устроит тут массовую резню мирного населения, сгон людей в концлагеря, геноцид... ну, на фоне всей этой якобы пандемии. То есть пойдет на тотальную перезагрузку самых основ режима, в общемировом ключе. Сейчас от хозяев России можно всего ожидать, они одержимы бешенством. Ну, а если не так жестко — то хотя бы в форме слива власти Увалову через якобы майдан. Вы будете просто издалека наблюдать? Или как?

— Ну, вы же понимаете, что я не могу говорить за решения, которые не я принимать буду, — осторожно ответил полковник. — Это прерогатива Совета Безопасности республики во главе с президентом. Мы-то, конечно, выполним любой приказ... Правда, ребята? — обратился к Сане, Ире и Максиму.

Те с готовностью подтвердили.

— Все эти десятилетия бытовала поговорка — если Батька двумя дивизиями перейдет границу, к Москве подойдут уже двенадцать, — с усмешкой сказал Иван.

— Ну, во всяком случае, видите, вас мы сегодня утром спасли. В практически безнадежной ситуации. Приятный, так сказать, сюрприз... — многозначительно произнес Григорий Валентинович.

— Да, спасибо еще раз... — поблагодарил Смирнов. — И, вот ещё что... давайте поможем семье Рахима. У него остались мать, жена и четверо детей. Я вам дам логин и пароль от интернет-банка моей соратницы и компаньона, хранительницы фактически моего счета... Облако, где фото карточки с сеансовыми ключами. Реквизиты и контакты... Переведите... если вдруг чего... два миллиона... Это карточка его мамы.

— Да, разумеется... Сделаем, — пообещал полковник. — Может, даже в Беларуси поселим, если, конечно, захотят... Но это значит...

Иван вздохнул:

— Всё может случиться.

Ира сказала:

— Если что, есть шанс пройти лесами. Мы готовы составить вам компанию.

— Да, пробирайтесь потихоньку к нам, — добавил профессор. — Будем страховать, предупреждать о засадах и облавах.

— Мы посоветуемся, — ответил Смирнов. — Но — как говорится, надейся на лучшее, а готовься к худшему. Мы в любом случае не имеем права вас подставлять под удар. Вы пока еще чисты, вас никто не ищет. Самое главное вы уже сделали — если мы погибнем, то в честном бою, а не корчась от мук на пыточном ложе. Живыми им в руки не дадимся. И содержимое флешки станет достоянием общественности. Надо было мне сразу это сделать. Но ждал подходящего момента... Вот и дождался, видимо...

Обед продвигался не спеша.

— Я всегда присматриваюсь к вашей стране. Правда, побывал там, увы, только один раз. Думал даже поселиться, — рассказывал Иван. — Ваша республика — единственная, которая сохранила курс на развитие после падения советского социализма. Пусть и без слов «советский» и «социализм». Все остальные, включая Россию, деградируют. Пожирают себя. То, что Украина стала фашистским государством, то, что Россия вплотную подошла к превращению в цифровой лагерь смерти, — это закономерно. И неизбежно при разделении общества на кучку небожителей и море обслуживающих их рабов. Вы развиваетесь, потому что не превратили народ в навоз ради блаженства избранных, небожителей, носителей частных интересов, как у остальных. Да, у вас мало ресурсов. Если бы у вас были хотя бы ресурсы Украины, не говоря о российских, то всё постсоветское пространство жило бы сейчас по-другому. Да и весь мир. Вы задаете путь вперед. А остальные режимы ничего, кроме падения в пропасть, не предлагают. Только у вас есть реальный потенциал. И неважно, как вы называетесь.