Чаша отравы

— В вашем вопросе явственно ощущается сарказм, и это совершенно правильно, — парировал Чубайс. — Да, мы за собственность. Но мы только за ту собственность, которая является частной по характеру и крупной по размеру. За ту собственность, которая дает возможность ее владельцам подчинять волю других людей и организовывать их в единую систему. Мы, разумеется, безоговорочно против так называемой общественной собственности, мы полагаем, что она должна быть вне закона во веки веков! А права и свободы — только, соответственно, для собственников! У кого собственности нет — тот, значит, не вписался, тот в пролете! И обязан склонить голову перед собственником!

— Молодцы! — похвалил Клаус Шваб. — Вы показали себя способными учениками и уловили самую суть. Чтобы уничтожить ваш социализм, где все являются хозяевами в равной степени, надо, разумеется, соблазнить людишек тем, что они станут хозяевами самим себе, примутся делать собственный бизнес и богатеть. И не знают они и не могут знать, что всего через два-три поколения для них окажется невозможным не только бизнес, но даже бытовая собственность! Им вообще ничего принадлежать не будет! За право пользования элементарными жизненными благами их заставят работать столько, сколько мы скажем! И не только работать, но и выполнять абсолютно любые наши повеления в отношении себя, в том числе иррациональные, унизительные, тягостные и рискованные! Регулярно жертвовать достоинством, здоровьем ради демонстрации безоговорочного послушания! А иначе — отключение от всех жизненных функций! Ха-ха! Только, конечно же, это отсутствие бизнеса и собственности у подавляющего большинства населения не будет социализмом, как у вас, — потому что все блага мира сольются воедино и перейдут к нам, высшим людям. И именно мы будем решать, кому сколько распределить, в зависимости от ранга и лояльности. Нам уже не нужна будет прибыль, ибо вся собственность станет единой, на вершине пирамиды! Нам нужна будет только власть! Чистая, абсолютная, неограниченная власть над всем населением Земли!

— Да, конечно! — подтвердил Чубайс. — Именно этот упомянутый вами класс, класс консолидированных крупных собственников, мы у себя форсированно создадим, насадим сверху — причем как можно скорее, чтобы непосредственно их воля и их интерес стали гарантом необратимости запланированных капиталистических преобразований.

— Спасибо, Анатолий Борисович, — начал подводить итог Шаталов. — Как вы только что убедились, мы все эти годы не сидели сложа руки. Благодаря в том числе и вашей научной, методической поддержке, благодаря наличию этой великолепной международной интеллектуальной площадки мы смогли подготовить конкретную, четкую, выверенную программу экономических преобразований.

— И политических, и идеологических, — вставил Яковлев.

— Совершенно правильно, я просто говорю о своем секторе ответственности, не умаляя заслуг других достойных Братьев и Сестер, — ответил Шаталов. — У нас готово всё. Готовы персональные назначения. Кто-то уже и так на своем месте, кто-то числится в резерве, за каждым закреплена конкретная должность. Готовы проекты новых законов и постановлений Совмина. Вовсю работают закрытые спецкурсы по обучению наших наиболее способных мажоров, то есть детей ответственных работников, премудростям рыночной экономики.

— Да, мы готовы, — подтвердил Волин. — Мы давно поняли, что социализм непобедим извне, что он способен мобилизовать народ на любое, сколь угодно ожесточенное сопротивление. Массы прекрасно понимают, что тот, кто хочет ликвидировать социализм, покушается на их свободу и благосостояние. И единственный путь для тех, кто мечтает покончить с неестественным строем, — скооперировавшись, скрывая до поры до времени свое истинное лицо, пробираться туда, где принимают решения, прежде всего кадровые. Громко клянясь в верности идеалам Октября, по возможности везде вредить, доводить всё до абсурда, тормозить любой позитив, способный улучшить положение социализма и народных масс. Не забывая всегда сваливать всю ответственность за просчеты и неудачи, в том числе за собственный саботаж, на честных и идейных коммуняк, подставлять и вытеснять их отовсюду — при этом протаскивая друг друга, своих, на значимые места. Активно использовать накопленный в ходе оперативной работы компромат. Стимулировать развитие и брать под контроль очаги теневой экономики — центры накопления частного капитала, поощрять коррупцию госаппарата, пестовать организованную преступность, мафиозные структуры. Под прикрытием агентурно-оперативной работы с этими слоями. А для воздействия на самые широкие массы у нас есть многомиллионная армия секретных сотрудников — они далеко не только простые осведомители, но и люди, способные формировать общественное мнение по принципу «от человека к человеку», централизованно распространять любые заданные слухи, суждения, призывы, выступать законодателями вкусов и мод. Вот такие у нас рычаги воздействия.

— Очень хорошо, достойно всяческого одобрения! — воскликнул Шваб.