Чаща

А уж я-то как хотела к Касе! Я все еще дрожала при воспоминании о том, как она на моих глазах сорвалась с края обрыва. С какой высоты она может упасть, не разбившись? Я подбежала к окну. Даже с такого расстояния я различала тонкий столп пыли над крохотной темной кучкой из бурого плаща и золотых волос — точно линию прочертили на горе. Кася лежала на тропе сотней футов ниже того места, откуда рухнула: здесь дорога, змеясь, огибала склон. Я отчаянно пыталась собраться с мыслями и призвать на помощь магию. Ноги у меня подкашивались от усталости.

— Нет, — промолвил Саркан, шагнув ко мне. — Стой. Не знаю, как ты это все проделала, и, полагаю, что приду в ужас, когда узнаю, но для одного часа ты растранжирила магии больше чем достаточно. — Дракон ткнул пальцем в окно, на крохотное пятнышко посреди горного склона, и сощурился. — Туалидетал, — промолвил он, сжал руку в кулак, резко дернул ею назад и направил указующий перст в пол.

Кася вывалилась из воздуха туда, куда он указал, и распростерлась на плитах в облаке бурой пыли. Она тут же перекатилась на бок и проворно вскочила на ноги, почти не пошатываясь. На руках у нее остались кровавые ссадины, но она даже меча не выронила. Едва заметив вооруженных солдат по другую сторону стола, Кася схватила за плечо Сташека, загородила его собою и выставила вперед меч точно штык.

— Тише, Маришечка, — промолвила она, легонько погладив девочку по щеке. Малышка потянулась к ней.

Все это время дюжий здоровяк только пялился на нас во все глаза. Внезапно он воскликнул:

— Господи милосердный, Саркан, да это ж юный принц!

— Я так понимаю, что да, — кивнул Саркан. Он, похоже, уже смирился со своей судьбой. Я жадно глядела на Дракона, все еще не вполне веря, что он и вправду здесь. Со времен нашей последней встречи он заметно исхудал, а уж растрепан-то — ну прямо как я. На щеке и шее — разводы сажи, и весь с головы до ног покрыт тонким слоем серой пыли — так, что у расстегнутого ворота рубашки обозначилась четкая граница между грязной кожей и чистой. На нем был грубый кожаный плащ до пола, тоже нараспашку. Рукава и подол по краям обожжены до черноты и в подпалинах по всей длине. Судя по Драконову виду, он явился сюда прямиком с пожарища. В голову закралась безумная мысль: а не я ли призвала его своим заклинанием?

Сташек выглянул из-за спины Каси.

— Барон Владимир? — промолвил он и обернулся к Саркану. — А вы Дракон, да? — Высокий детский голосок звучал неуверенно, словно, на взгляд мальчика, выглядел Дракон как-то неубедительно. — Агнешка привезла нас сюда, потому что здесь безопасно, — добавил он с еще большим сомнением.

— Ну, разумеется, — вздохнул Дракон. Он выглянул в окно. Марек и его отряд уже мчались вниз по тропе, причем не одни. За ними бесконечно длинной шеренгой следовали еще воины: армия преодолела перевал. Облако пыли, поднятое бессчетным войском, золотилось в лучах заходящего солнца и волной катилось к Ольшанке точно гряда тумана.

Дракон снова обернулся ко мне.

— Что ж, — язвительно промолвил он, — солдат ты, несомненно, привела.

Глава 26

— Да он, похоже, с юга Польнии забрал всех солдат до последнего, — промолвил барон Желтых Топей, оглядывая Марекову армию. Дюжий, широкоплечий, пузатый — при одном только его виде на душе делалось как-то спокойнее; броня на нем казалась не тяжелее ткани. В нашей деревенской таверне его бы за своего приняли.

Владимира только что вызвали в столицу на похороны короля, когда прискакал гонец от Марека (один из тех, что перемещались с магической быстротой), сообщил барону, что наследный принц тоже мертв, и передал приказ: отправиться за горы, схватить Саркана как затронутого порчей предателя и подстеречь в ловушке меня и детей. Барон покивал, велел солдатам готовиться к выступлению, дождался, пока гонец уедет. А затем повел своих людей через перевал, прямиком к Саркану, дабы известить его, что в столице творится какая-то порченая чертовщина.

Барон с Драконом вместе вернулись в башню. Это солдаты Владимира встали лагерем внизу и теперь спешно возводили защитные укрепления.

— Но мы и дня против всего вот этого не продержимся, — промолвил барон, ткнув большим пальцем в окно, туда, где вниз по склону потоком текло бессчетное войско. — Так что надеюсь, у тебя в рукаве найдется какой-нибудь козырь. Я велел жене написать Мареку, что я свихнулся и затронут порчей: думаю, ей и детям он голову не оттяпает, но мне и своя чем-то дорога.

— Они смогут выломать двери? — спросила я.