Чашечку кофе, мадам?

— У меня высветился твой номер, мой ушастый друг. Что случилось? — громко пролаяла трубка. И Кристин чуть не рассмеялась, услышав, как крестный Ланы ловко поставил на место невыносимого Севу.

— Тут это… — промямлил Всеволод, на миг из бравого вояки превратившись в милого послушного мальчика.

— Я понял, — рыкнул в ответ Виктор Николаевич Пахомов. — Если у тебя вопрос по казачке Хрысте, то завтра привози ее к нам. Перетрем проблемку. Мы с Арменом утром из Бордового прилетим. Ему в одиннадцать на другой стороне поля тяпкой махать.

В переводе с Пахомовского это означало следующее: Арман де Анвиль завтра прилетает из Бордо. Он посетит Президентский дворец на Елисейских полях. А потом готов переговорить с женой Поля Готье. По всему выходило, что влиятельный отчим Ланы в курсе проблем «ГотьеФармасьон» и решил вмешаться. Ну или прибрать компанию себе.

Кристин улыбнулась, припомнив крестного Ланы де Анвиль. Высокого сухопарого мужика, правую руку самого месье де Анвиля. Веселый простой Пахомов называл ее землячкой и все звал посетить землю предков.

— А тебя, Поль, в казаки произведем. Только надо научиться пить водку с сабли и скакать на коне. Но я потренирую…

— Кто бы сомневался, — добродушно хмыкала Лили де Анвиль, жена Армана и мать самой Ланы. — Особенно по первому пункту.

Кристин помнила, с какой душевной теплотой отнеслось к ним с Полем старшее поколение семьи. Как интересно было слушать рассуждения Люсьена и Поля о Первой мировой войне. И короткие, но емкие рассказы Пахомова о Гражданской войне в России и судьбе казачества.

— Вы говорили с Виктором Николаевичем? — поинтересовалась она. — Не стоило звонить такому занятому человеку.

— Когда он не хочет говорить, — добродушно хмыкнул Сева, — то отбивает звонок. Исключение — самые близкие люди. А почему он называет вас казачкой?

— Виктор Николаевич знает о моих предках, — холодно пояснила Кристин и торопливо глянула на часы. — Нас ждет нотариус, Всеволод Юрьевич.

— Конечно, — отстраненно кивнул он и бросил мимоходом: — К ветеринару сегодня не поедем. Завтра. Из дома де Анвилей на Елисейских полях легче незаметно уехать. К тому же там у нас есть собственный кошачий доктор.

— Как скажете, — пробормотала Кристин и заторопилась к выходу. Завозилась у входной двери, надевая кашемировое пальто и наматывая на горло шарф.

— Вы лучше подумайте, Тина, — нависая над ней, прошептал Гаранин. — Если де Анвиль захочет купить компанию вашего мужа, продадите?

— Не знаю, — отпрянула она. — Хоть фактически я владею «ГотьеФармасьон», но распоряжаться судьбой компании не могу. Мне нужно посоветоваться с Полем.

— Ну это отпадает, — криво усмехнулся Сева. — Хватит фантазировать. Лучше подумайте. Не зря же вас де Анвиль хочет видеть.

— Мне об этом ничего не известно, — яростно парировала Кристин и задумалась. И только сев в машину, поняла, что нужно сделать. Она достала сотовый и, покосившись на несносного Гаранина, позвонила Мари. Тетка ответила сразу, будто ждала звонка.

Кристин, обычно для особой секретности использующая русский язык, заговорила на французском. Быстро, порывисто, практически без пауз. Сева, естественно, учивший в гимназии два языка, с трудом разбирал какие-то фразы, но решив, что дерганая барышня истерит, сосредоточился на дороге.

— Мари, — тараторила Кристин. — Твой друг может мне помочь еще раз? — взмолилась она и уставилась на голубое небо и в одночасье вышедшее солнышко. — Пожалуйста!

— Мы только что говорили о тебе, Кристинка, — ласково заметила тетка. — Андрэ хотел бы знать, что сталось с теми вещами, что ты надевала в молл в день нападения. Ты их постирала?

— Нет, — прошептала Кристин, обругав себя мысленно. — Они спрятаны. В надежном месте.

— Тогда достань их, девочка, — прошипела крестная, — и отнеси в комиссариат. Сейчас я пришлю тебе телефон и имя следователя. Только сделай это незамедлительно. Если телефон прослушивается, нельзя терять время. Пообещай мне!

— Да, хорошо. Обещаю, — пробормотала Кристин на русском и, закончив разговор, повернулась к Гаранину.

— Нам нужно заехать в мою квартиру на Сент-Оноре. Потом в полицейский участок. И только затем к нотариусу.

— Да ну? — изумился Сева. — Вы уверены?

— Да, — кивнула Кристин. — Очень прошу вас подняться со мной. Мне страшно оставаться там в одиночестве.

И оказавшись в квартире, Кристин сразу понеслась в гардеробную и аж закричала от неожиданности. Все ее вещи, выкинутые из шкафов, валялись на полу. Брюки, платья и даже трусики с бюстгальтерами.

— Не трогайте ничего, — предупредил сзади Сева. — Нужно вызвать полицию… Хотя… Вы же все равно собираетесь к ментам.

— Куда? — не поняла Кристин и воззрилась на него испытующе.

— Я имел в виду в комиссариат, — сглотнул Сева и осведомился нехотя: — Нам обязательно нужно тут оставаться?

— Сейчас, — прошептала Кристин. — Мне нужно кое-что забрать.