Часовой

— Не знаю, она ничего такого не говорила. Говорит, у нее никого нет, а вруньей я ее не назову. Но вот макияж вокруг глаз… Этого не скроешь. Иногда кажется, что она накладывает его лопатой. И рубашечки всегда у нее с длинными рукавами, даже когда на улице под сорок. Все это кое о чем говорит. Нет, сэр. Она либо связалась с каким-нибудь подонком, либо недотепа, каких свет не видывал. Ну, что будете есть?

Ричер заказал двойную порцию блинчиков с дополнительным беконом, подумал и добавил два куска яблочного пирога, а Резерфорд все никак не мог выбрать между вафлями и блинами. В конце концов отдал предпочтение вафлям, и пока официантка записывала все в блокнотик, Ричер спросил, есть ли в заведении свежие газеты. И заметил, что Резерфорд ухмыльнулся.

— В чем дело? — спросил он, когда официантка оказалась вне зоны слышимости. — Вы не любите следить за новостями?

— Почему, я очень люблю новости, — ответил Резерфорд и достал телефон. — Но суть в том, что все новости вот тут. А там уже история.

Официантка неторопливой походкой вернулась к ним и обрушила на стол толстую пачку местной и центральной прессы.

— Их сразу надо отправлять в макулатуру, — сказал Резерфорд. — Там только то, о чем уже прочитал вот здесь. — Он поднял вверх аппарат. — Причем гораздо более подробно… Ого. Погодите-ка.

Он взял местную газету, лежащую сверху.

— Ну надо же… А вот это я пропустил. Странно.

— Что именно?

— Убили одну журналистку. Я видел это в заголовках онлайн, но без имени. А здесь оно есть, смотрите.

Расти положил таблоид на стол и ткнул пальцем в статью прямо над складкой.

— Это бросилось мне в глаза, потому что она пару раз со мной связывалась. Странное чувство, когда жертва — человек, о котором ты знал. Даже если и не был знаком по-настоящему.

Он стал читать заметку дальше и вдруг побледнел как полотно.

— О господи. Хреновое дело. Здесь пишут, что ее похитили и долго где-то держали, много дней. И еще пытали. А потом убили, тело расчленили и выбросили в трех разных местах.

— Дайте-ка посмотрю.

Ричер взял газету и стал читать.

Резерфорд вернулся к мобильнику, нажал несколько кнопок и сверху вниз провел пальцем по экрану.

— Больше ничего об этом деле найти не могу. Есть фотография, ее сняли перед тем, как она пропала.

— Вы сказали, она с вами связывалась, — сказал Ричер, кладя газету на стол. — На какой предмет?

Резерфорд пожал плечами:

— В первый раз это было несколько недель назад. Она прислала мне по электронной почте письмо. Сообщила, что собирает информацию о какой-то истории. Что-то такое, что имеет отношение к документации по имущественным делам. Это было примерно в то время, когда полностью сгорели городские архивы вместе со зданием, где они хранились. Все бумаги и документация вплоть до периода Гражданской войны, все было уничтожено. Она хотела знать, было ли что-нибудь из этих материалов оцифровано, и обратилась ко мне, наверное, потому, что я работал менеджером по информационным технологиям.

— Вы ей помогли?

— Помню, я подумал тогда, что ей крупно повезло. В городе только что завершился огромный проект по оцифровке всех местных публично-правовых документов, чтобы выложить их потом в интернете. К этому все уже было почти готово, но я все-таки дал ей адрес электронной почты одной женщины, которая руководила проектом, чтобы та помогла ей просмотреть их до публикации в интернете. А потом, буквально за пару дней до хакерской атаки, она оставила мне на голосовой почте сообщение. Она хотела знать, можно ли как-нибудь иначе ознакомиться с документами, поскольку вся база данных заблокирована. Посоветовать, конечно, я ей ничего не мог, к тому же у меня по горло было своих серьезных проблем… в общем, я ей не ответил.

Официантка принесла еду, но Ричер не стал на нее сразу набрасываться. Он думал. Женщина, которая контактировала с Резерфордом, похищена и убита. Какие-то люди пытались похитить самого Резерфорда. Люди, если верить Марти, с большим опытом пыток и расчленений, рассовывающие отдельные части трупа по чемоданам и выбрасывающие их по разным свалкам. Ситуация нравилась Ричеру все меньше.

— Послушайте, Расти, я высоко ценю, что вы никуда не уехали, что решили выручить меня нынче утром, — сказал он, когда они насытились. — Хотя меня уже и так отпустили. Но по дороге из города мне пытались устроить засаду какие-то люди. С четверыми из них я уже имел дело вчера. Думаю, это те же люди, которые убили журналистку. Вы должны отнестись к этому очень серьезно. Очень, иначе в следующей газете будет заметка о том, что в разных районах города обнаружили куски вашего расчлененного трупа. Вам нужно уехать из города. Немедленно. И даже в свою квартиру не возвращайтесь.