Часовой механизм любви

– Это дело такое… Форум – он не всех принимает, и не каждый захочет стать его частью. У меня так вышло, и я ни разу не пожалел об этом. Я встретил там людей – хороших, настоящих, а если бы не форум, я бы никогда не пересекся с ними, понимаешь? Вот где я мог пересечься с Лунатиком? Нигде. Но одно у нас общее: мы все в какой-то степени – отщепенцы. Одинокие души, тянущиеся друг к другу, завязанные на этом общении. У многих семьи, дети, работа, а вот, поди ж ты, – когда есть свободная минутка, так сразу туда, на форум. Мы выбрали друг друга – Стая стала тем, чем стала, потому что объединились люди не ситуативно – ну, как бывает, знаешь, живут рядом и дружат вроде бы. Мы объединились по принципу общности взглядов и отношения к жизни. Эта связь гораздо более прочная, чем ситуативная «дружба». В общем, сложно это объяснить человеку со стороны.

Егор и не пытался. Ему некому было это объяснять, он лишь радовался, что форум – только его, и мать туда не доберется. И теперь он пытается объяснить это женщине, с которой хочет построить отношения, но слов не находит.

– Ладно, Егор, проехали. – Инна поднялась. – Пойду спать, завтра на работу, а я не люблю клевать носом. Парнишка этот забавный, очень умный. Своеобразный, конечно. Могу себе представить, какой фурор он произвел в нашем гадюшнике.

– Рубахина ко мне приходила по его поводу.

Егор вспомнил свое ощущение, когда он понял, что его больше не напрягают неприятные разговоры, он не избегает конфликтной ситуации, не прячется, а Рубахина была уверена, что сейчас наедет на него, и он примется оправдываться.

– Судя по отчету твоего аналитика, Рубахиной сейчас очень несладко приходится. – Инна потянулась за халатом. – Ты сказал ей, что отчет пришел?

– Нет. Я никому, кроме вас, не говорил пока.

– И Маслову?

– Завтра скажу, Ин. Ты понимаешь, что-то здесь не так. Есть кто-то еще, кроме этих баб и Бирюкова. Не спорю, организовано все разумно. Я знаю, как это сделали: на производстве изначально списали на брак, усушку и усадку большее количество материала, из него произвели товар, на складе его не учли – думаю, старший кладовщик тоже в курсе, но делалось это непосредственно с подачи начальника цеха Бирюкова. Который сегодня, кстати, внезапно захворал, а я хотел с ним побеседовать приватно. Что ж, побеседую завтра. Ну а дальше просто. Клиент делает заказ, ему говорят: есть товар на тридцать процентов дешевле, например, – но без документов, накладная останется у экспедитора. Товар точно такой же, то есть качество, упаковка – идентичны, просто он без документов. Ну, и кто будет сомневаться? Конечно, его с руками оторвут. У торговца есть документы на аналогичный товар, кто докажет, что у него в магазине не тот товар, что в накладных на отгрузку значится? Ну вот. А доставка за счет фирмы – логист прокладывает маршрут с учетом отгрузки клиенту левого товара. И поймать логиста можно, только если точно знаешь, что искать. Доставка тоже за счет фирмы, то есть никакого убытка, сплошной профит. Деньги привозит экспедитор и сдает главбуху, у нас ведь много товара отгружается за наличку. Экспедитор понятия не имеет ни о чем, он деньги взял, накладную клиент подписал и ему отдал, и он сдает все это бухгалтеру, а она уже отбирает, где настоящие накладные, а где липовые. И деньги забирает, что за левый товар заплачены. Такая вот цепочка, трюк старый как мир, но обнаружить его очень сложно. Ольга Витковская как раз это и умеет делать лучше всего. И я думаю – а мне-то что теперь с этим делать? Ведь вот что получается, Инуль: не Рубахина пыталась нас убить сегодня, и не Ираида. И уж точно не Бирюков. Есть кто-то еще, но кто?

– Выясним рано или поздно. – Инна поднялась и завязала пояс халата. – Одна голова – хорошо, а четыре – Змей Горыныч. Разберемся. Но Маслову сказать придется.

– Это я и сам знаю. Завтра с ним поговорю.

– Только неофициально. – Инна снова села на кровать и задумчиво посмотрела на Егора. – У вас сохранились дружеские отношения?

– Думаю, да. По крайней мере, пока я не стал здесь работать, они были. Пусть не дружеские, но приятельские. Это как раз случай ситуативной дружбы – мы с ним одного возраста, жили в одном подъезде, учились в одном классе, потом пересеклись в одном институте, но на разных специальностях. Что-то нас объединяет, конечно – общие воспоминания… У него мама – удивительная женщина! Ты даже не представляешь, как я ему завидовал в детстве!

– Она была ему просто мама, да?

– Именно. – Егор вздохнул. – Любила его, и это было очень заметно в том, как она смотрела на него, как говорила с ним, и даже когда сердилась – все равно любила. Готовила ему всякие вкусности, водила его всюду, вообще любила с ним время проводить, и он любил быть с ней, совсем не стеснялся ходить вместе в кино, например. А у нас дома было как в морге.

– Странно это…