Часовые Вселенной

— Не только сложное, но и ненормальное,— заметил Воль, просматривая список.— Во всех делах, где замешаны наркотики, есть что-то ненормальное. А уж это — и вовсе идиотское , недаром оно со вчерашнего вечера засело у меня в башке.— Он скорчил гримасу.— Как вспомню того типа с собакой в брюхе, что мы видели в клинике...

— Давай забудем о нем хоть на время!

— Легко сказать!

— Сведения, которые у нас на сегодня есть, вызывают кое-какие вопросы,— задумчиво продолжал Грэхем,— Получив на них ответы, мы сможем хоть немного продвинуться вперед.— Он ткнул указательным пальцем в список, который Воль держал в руках,— Так, мы не знаем, из чего исходили информационные агентства, когда вывели среднюю цифру «три». Брали они за основу последние двенадцать месяцев, или пять лет, или двадцать? Если это средняя величина за длительный период и смертность за последний месяц превышает ее в шесть раз, то какова тогда статистика подобных случаев за предыдущий месяц и за прошлый год? Иными словами, сколько всего смертей насчитывается с самого начала и с чего, собственно, все началось?

— Все началось с самого первого самоубийства,— заявил Воль.— Остальные — чистой воды имитация.— Он вернул список Грэхему.— Ты иногда заглядывай в полицейские сводки. Тогда увидишь, сколько раз уже бывало, что убийства и самоубийства распространяются как зараза. Порой одно-единственное, но зато эффектное, да еще и как следует поданное прессой преступление вызывает целую волну подражаний.

— Я с самого начала говорил и сейчас продолжаю настаивать: это не самоубийства. Я действительно очень близко знал Мейо и Дейкина. И Уэбба тоже знал, хоть и понаслышке. Все они психологически были совершенно не склонны к саморазрушению, даже если их напичкать наркотиками.

— То-то и оно,— продолжал упорствовать Воль,— ведь ты знал их в нормальном состоянии и не представляешь, каковы они под марафетом. Стоит парню как следует набраться — и он уже совсем не тот, что был, а совершенно другой человек, который способен на что угодно — хоть палить в воздух, хоть с крыши сигануть.

— Вот что я тебе скажу,— Грэхем с озабоченным видом сложил листок и сунул его в карман,— все-таки этот мескаль — сущая головоломка.

— Только не для меня. Поток наркотиков распространяется по личным рекомендациям. Наверняка кто-то из ученых, перетрудившись до полного умопомрачения, изобрел новомодный стимулятор, который оказался коварнее, чем можно было предположить. Кое-кто из них тоже попробовал. Может быть, поначалу он действовал нормально, а потом стал накапливаться, как мышьяк. Так все и шло, пока они не стали сходить с винта, один за другим. И вот результат! — Воль широко развел руками.

— Хорошо бы все оказалось так просто, только что-то внутри мне подсказывает, что это не так.

— Что-то внутри! — фыркнул Воль,— Еще одна собака!

Грэхем рассеянно просматривал заголовки утреннего выпуска «Сан», все еще ползущие по экрану. Он уже открыл было рот, чтобы дать Волю достойный ответ, и тут же закрыл. Расплывающиеся перед глазами слова внезапно приобрели четкость. Он встал. Воль проследил его взгляд.

«КОНЧИНА ИЗВЕСТНОГО ЭКСПЕРТА

Стивен Рид, шестидесяти лет, проживающий в Фар-Рокауэй, устроил сегодня утром странный спектакль на Пятой авеню, после чего бросился под колеса грузовика. Смерть наступила мгновенно. Рид был одним из виднейших в мире специалистов в области хирургии глаза».

Грэхем выключил приемник, закрыл экран и взялся за шляпу.

— Девятнадцатый,— тихо произнес он.

— Ну и чертовщина! — Воль встал и вслед за ним направился к двери.

Глава 4

Как и следовало ожидать, почти все очевидцы гибели Стивена Рида бесследно исчезли. Кто-то сразу же вызвал полицейского, тот позвонил в свой участок, а репортер, дежуривший там, передал новость в «Сан».

Понадобилось целых два часа, чтобы отыскать трех свидетелей.

Первым оказался толстяк с потной физиономией.

— Я шел себе мимо и не особенно глазел по сторонам,— сказал он Грэхему.— У меня и так забот по горло, ясно? Туг этот тип заорал как резаный, исполнил что-то вроде танца и бросился наперерез транспорту.

— Ну а потом что?

— Я понял, чем это пахнет, и поскорее отвернулся.

Второй шла пышная блондинка. Она явно нервничала В руке она комкала крошечный платочек, который, отвечая, то и дело покусывала за уголок.

— До чего же он меня перепугал! Вел себя так, как будто охотился за привидением. Я еще подумала, что он его видит воочию. Потом закричал, замахал руками и, как безумный, ринулся через дорогу.

— А вы не расслышали, что именно он закричал?

Она снова вцепилась зубами в платочек. В светло-голубых глазах мелькнул испуг.

— Он так меня расстроил, что я совершенно ничего не разобрала. Он что-то выкрикивал хрипло и громко, то весь голос. Что-то вроде: «Нет, нет, бога ради, нет!» — и еще какой-то бессвязный бред.

— И вы не заметили ничего такого, что могло бы вызвать столь странное поведение?

— В том-то и дело, что нет! — Прикусив платочек, она повела глазами, словно силясь увидеть нечто незримое.

— Наверняка еще до конца недели побежит за советом к какому-нибудь ясновидящему,— заметил Воль.