Часть Европы. От истоков до монгольского нашествия

События русско-византийской войны 970–971 г.г. описываются «Повестью временных лет» и греческими авторами по-разному.

У русского летописца дело выглядит так, что побеждал все время Святослав, у византийцев – что верх раз за разом брал Цимисхий. Судя по исходу войны, доверять, пожалуй, следует грекам. К такому выводу еще двести лет назад пришел и Карамзин: «В описании сей кровопролитной войны Нестор и Византийские Историки не согласны: первый отдает честь и славу победы Князю Российскому, вторые Императору – и, кажется, справедливее: ибо война кончилась тем, что Болгария осталась в руках у Греков, а Святослав принужден был, с горстию воинов, идти назад в Россию: следствия, весьма несообразные с счастливым успехом его оружия! К тому же Греческие Историки описывают все обстоятельства подробнее, яснее, – и мы, предпочитая истину народному самохвальству, не должны отвергнуть их любопытного сказания».

Не будем его отвергать и мы. Но сначала давайте посмотрим, как излагает ход событий «Повесть временных лет», в тексте которой тоже немало любопытного. Вероятно, прав С.М.Соловьев, предположивший, что в основу летописи легли устные рассказы русских дружинников, «которые, передавая об одних подвигах своих, умолчали о неудачах».

Начинается описание войны с того, что греки присылают к Святославу послов: «Невмоготу нам сопротивляться вам, так возьми с нас дань и на всю свою дружину и скажи, сколько вас, и дадим мы по числу дружинников твоих». При этом сдаваться без боя базилевс вовсе не намерен и просто хочет выведать точную численность русского войска. Но не на того напали хитрые греки. Святослав увеличивает размер своей армии вдвое – говорит, что у него двадцать тысяч воинов. Однако эта цифра не пугает византийцев. Они выводят в поле стотысячную армию.

Увидев, сколь многочисленны враги, дружина приходит в ужас, и Святослав воодушевляет ее очередной речью: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим – должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвым не ведом позор. Если же побежим – позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь». В последующие века эту хрестоматийную орацию на Руси цитировали чуть не перед каждым сражением, а слова «мертвые сраму не имут» стали у нас главной военной максимой.

«И исполчились русские, и была жестокая сеча, и одолел Святослав, а греки бежали», – утверждает летопись. Князь двинулся прямо на Царьград, разоряя мелкие города, «иже стоять пусты и до днешьнего дне».

Дальше повествование приобретает явно сказочный вид, используя один из кочующих с древности фольклорных сюжетов. Испуганный император собирает своих «бояр» на совет: как быть? Решают испытать Святослава на алчность – посылают ему в дар золото и шелка. Но князь даже не смотрит на эти подношения. Тогда император отправляет Святославу в подарок оружие – и такому дару князь очень радуется. Вернувшись к царю, послы говорят: «Лют будет муж этот, ибо богатством пренебрегает, а оружие берет. Соглашайся на дань».

После этого летописец ни о каких военных действиях уже не рассказывает, а лишь описывает мирные переговоры, в результате которых Святослав получает от византийцев богатую дань, подписывает с ними мир и отправляется назад, на родину. Дается в «Повести» и пересказ этого договора, датированного 14 июля 971 года. Там Святослав клянется Перуном и Велесом никогда больше не воевать с Византией.

То есть, в изложении русского летописца, война выглядит обычным – притом удачным – походом за добычей. Цель достигнута, дань получена, можно с честью отправляться восвояси. Только почему-то больше не упоминается о том, что Переяславец – середина Святославовых земель.

Не совсем так рассказывают о противостоянии византийские авторы. Их двое – Лев Диакон и Иоанн Скилица. Первый был очевидцем и непосредственным участником событий; второй описывал их без малого век спустя, очевидно пользуясь документами и другими ныне утраченными источниками. Эти повествования во многом совпадают и отчасти дополняют друг друга. Если выкинуть явные преувеличения и натяжки, картина войны предстает следующим образом.

Весной 970 года Святослав вторгся на византийскую территорию с армией, к которой кроме печенегов и венгров присоединились покоренные болгары. Перейдя через Балканы, князь взял Филиппополь (современный Пловдив) и оказался всего в 120 километрах от Константинополя. Здесь, под Аркадиополем, состоялось генеральное сражение. Греческим войском командовал Варда Склир. Святослав потерпел поражение, причем печенежский отряд его многонационального воинства был истреблен полностью. От идеи захвата византийской столицы пришлось отказаться. Русские отступили назад, к Дунаю.