Часть меня (СИ)

— Я… переспал с мужчиной… — Тихо шепчу и несколько секунд привыкаю к тишине с того конца сигнала. Нет даже гневного дыхания.

— Вот поэтому я и не хочу в Россию. — Я размыкаю веки и смотрю на застывшее лицо родительницы.

— Мам этого не повторится, я нормальный, честно… — Оправдания себе легко ускользают с губ, а так ли это? Ведь я до сих пор не забыл эти глаза и бешенный секс.

— Так вот она о чем говорила…? — Словно сама с собой общается.

— Ты о чем сейчас?

— Лис, когда-то давно сказала, что ты «особенный».

— Я не особенный, я просто больной мам.

— Кто это был? Я его знаю?

— Навряд ли. — Не хочу произносить его имя вслух, больно от этого.

— Ты мне имя скажи.

— Олег. — Зло выплевываю имя, словно обвиняя его, а гвоздь, таранивший грудину, только успокоившийся опять начинает свое черное дело в моих внутренностях.

— Да? Насколько я догадываюсь он племянник Короля, вер? Вы учились с ним?

— Откуда…?

— От туда. И я не вижу причин отказываться от поездки к нам!

— Я вижу. Мам мне кажется, что я могу не сдержаться, могу кинуться его искать… — Я опускаю голову, наконец, принимая свое поражение и понимая истинные причины отсутствия желания возвращаться. Принимаю свою слабость.

— Так зацепил?

— Хуже мам, он сломал что-то тут. — Я стучу по виску и ладонями растираю щеки.

— Саш, можешь приезжать, даже ели ты его найдешь, это уже ничего не изменит.

— В смысле?

— Несколько месяцев назад нас пригласили на помолвку, он женится Саш или женился. Я еще блин думаю с чего такая нам честь, думала это приглашение из-за Женьки. Да и сам Олег не с того ни с сего к нам подошел, поболтать. — Господи, сейчас я рад внутреннему апокалипсису, который не дает спросить мне, о чем он болтал с ними. Спросить, а спрашивал ли он обо мне?

— Черт. — Рука привычно начинает растирать грудь, а дыхание застревает.

— Саш, с тобой все в порядке? — Нет мам, мне больно, но я не стану тебя волновать. Держался же все это время и дальше продержусь. Это только в сопливых фильмах эту боль невозможно вытерпеть, а я живу не в них. Мой «хеппи энд» ебанные продюсеры забыли дописать.

— Да мам. Хорошо, что у него все нормально. Я рад. — Растягиваю губы в улыбке. Позволяя вонзаться крюкам в кожу. Я спрячу боль, переживу ее.

— Саш, ты же мне скажешь, если станет совсем плохо? — Мать обмануть сложнее мнимой маской скрывающей сейчас внутри меня подыхающего пса.

— Скажу, а теперь можно мне пойти и напиться?

— Можно малыш, люблю тебя и прости за грустные новости.

— Хрен с этими новостями, главное ты меня не осудила.

— Не смеши меня малыш, я после всего, что было у нас просто не имею на это прав! — Она мягко улыбается, и я пытаюсь искренне ответить на эту улыбку. Найти гребанную причину, чтобы и сейчас не вздернуться где-нибудь под люстрой. Заткнуть уже этого подыхающего пса.

— Ладно пока.

— Пока малыш.

Закрываю крышку и шатающейся походкой иду к своему месту, к окну с мыслью может уже, наконец, смогу разнести это чертово стекло и шагнуть в пропасть? Но вместо самоубийства по пути отыскиваю мобильник и вызваниваю Фреда, прошу захватить выпивку и напиваюсь в благословенной тишине в присутствии свидетеля.

Сплю как комотозник до позднего вечера, а очнувшись тащу свою задницу на кухню и варю кофе, и пытаюсь не дать похмельной голове задуматься о нем. Не дать вспомнить вчерашние слова матери и делая первый обжигающий глоток слышу звонок.

Матерю всех и вся, но хотя бы отвлекаюсь от похмельных молотков в голове, прусь открывать не званным гостям и замираю на пороге.

Моя помешанность стоит напротив меня. Худое осунувшиеся лицо, потухший взгляд, которому ничего не мешает впиваться в меня. И я не отстаю от него, впитываю долбанные черты лица. Олег. Он здесь, напротив меня. Молчит и смотрит. Долго, слишком долго.

— Привет… — На грани слышимости, и этот голос заставляет меня все же вспомнить о его предстоящем бракосочетании. Заставляет проглотить так и не вырвавшуюся улыбку от долгожданной встречи.

Да долгожданной, ведь я все же надеялся его увидеть. Невзначай, ни чайно. Хоть всегда и сопротивлялся этому желанию.

— И тебе… какими судьбами? — Сухой голос, перебивает разгорающийся в душе апогей.

— Не рад? — Глаза скользят по мне и утыкаются куда-то в пол. Словно разговаривает не со мной, а со своими ботинками. Черт, но я видел, как его глаза стали разгораться от моего рассматривания.

— А есть чему? — «Да блядь, ожившая мечта перед тобой, мнется, черт побери, на пороге, а ты ведешь себя как сукин сын!» гложет меня мое нутро, а демоны впервые ему вторят.

— Саш, извини меня, но я так больше не могу… — Он замолкает и тянется пальцами в волосы. Ерошит их, выдавая свою нервозность, которая проявляется в дрожи.

Но я не спрашиваю его ни о чем, просто разворачиваюсь и иду, не закрывая за собой двери. Ебанное приглашение с моих губ не может соскользнуть — не понимаю почему? Потому, что привык, чтобы он считал меня полнейшим кретином и моральным уродом? Но ведь я ни такой! Я жалю только словами!

Застываю не подвижной колонной и смотрю на город, краем глаза увидев входящего с сумкой Олега.

— Что это? — Киваю на объемную сумку.