Часть первая. Тропы Тьмы (СИ)

-- Я его всё-таки пристукну сейчас! -- порываясь вперёд, вспылил здоровенный Паша. Керн не успел уклониться: страшный удар в ухо сбил его прямо вместе с креслом, опрокинул навзничь. Здоровяк из дозорной службы, перескочив через стол, прыгнул прямо на Керна, но тут военинструктор уже не растерялся: нанёс ему в живот ужасающей силы удар ногами. С развороту ударил в лицо, заломил руку болевым приёмом -- что-то захрустело в суставе у нападавшего, как медведь хрустит в малиннике. Двое коллег незадачливого дозорного подскочили с двух сторон; на Керна обрушился град ударов и пинков. Но и стоявший на карауле Алибек Мухтаров не растерялся: выпалил дробью в потолок, разряжая ствол и отвлекая нападавших, а затем полез в драку с прикладом наперевес, держа ружьё, как дубину...

-- А ну, хватит! -- прикрикнул Левицкий.

Окровавленный Керн поднялся с пола, всё ещё заворачивая руку Паши. Оглядевшись, отпустил её. Паша покорно поплёлся на своё место.

-- Вон отсюда! -- жёстко сказал Керн, показывая на дверь.

-- Что-о?! -- Левицкий гневно нахмурил брови.

-- Я сказал -- вон! Банда! Теперь я знаю, за что вас здесь так ненавидят! Вы не люди, вы -- стая псов! Пошли прочь отсюда -- из моего кабинета, из моей коммуны и вообще из моей жизни!

Мухтаров, успевший перезарядить ружьё, сопроводил эту патетическую тираду Керна недвусмысленным движением ствола.

Левицкий, должно быть, погасил свой гнев.

-- Давайте всё же поговорим спокойно, Керн, -- со вздохом сказал он.

-- Я с самого начала разговора был спокоен, -- возразил Керн. -- Это вы проявляли лишние эмоции. В результате здесь уже пролила кровь, и это не ваша кровь, Левицкий.

-- Вы сильный и смелый человек, -- произнёс Левицкий. -- Но сила и смелость, даже честь -- это в вашем случае пустые слова. Ведь вы защищаете зло. В интересах общества было бы куда лучше, если бы вы оказались трусом, циником и предателем.

-- Трусов, предателей и циников здесь было достаточно и без меня, -- возразил Керн, -- зачем нужно было выписывать из города ещё одного. И, кроме того, я не знаю общества, в интересах которого было бы наличие хоть одного лишнего предателя и циника. Они, знаете ли, прежде всего безусловно вредны...

-- Но вы руководите рабовладельческим анклавом!

-- Я занимаюсь этим меньше трёх часов, а вы уже хотите, чтобы я тут проводил реформы?!

-- Мы тут сами проведём всё, что надо! -- ухмыльнулся коренастый дозорный, так и не снявший свою зимнюю шапку. -- И реформы сделаем, и учёт произведём, и тебя у стенки оприходуем -- будь здоров! Так что ты свою кровь... того... не береги лишнего.

-- Мухтаров! -- жёстко, по-военному, окликнул Керн.

Алибек вытянулся у стола.

-- Слушаю, товарищ Керн!

-- Этих троих -- в арестантский блок! Достали!

-- Что-о?! -- Левицкий подался вперёд.

-- Они не умеют держать себя на людях, -- ответил военинструктор, -- тем более в гостях. Гостиоры прямо какие-то, прости господи! Народные мстители... Придётся дать вам урок вежливости, раз родители не справились. Пусть пока посидят в холодной, а там мы сами разберёмся, кого из вас к стенке...

-- Ты что, совсем очумел? Истерик! -- прошипел Левицкий, подавшись вперёд. Керн остановил его движением руки.

-- Я вас сперва научу разговаривать по-человечески, -- спокойно ответил он. -- Вот тогда и придёт время для серьёзных разговоров. А пока вы, вижу, только лаете на хозяина в чужом подворье -- а я здесь хозяин, это ясно вам?!

-- Куда уж яснее, -- начал было Левицкий, но тут его перебила девушка, сидевшая до сих пор тихо на своём стуле.

-- Да чего вы слушаете?! Брать их всех надо, брать, вязать! Он палач, убийца, в газовую камеру людей сажать будет! Разговаривать с ним ещё! На хрен надо?! Сюда отряд надо, истребительный отряд, а не разговоры с ними разговаривать!

-- Такие обвинения требуют доказательств, -- спокойно сказал Керн. -- Соблаговолите предъявить на всеобщее обозрение газовую камеру.

-- И предъявлю! -- закричала девушка. -- И соблаговолю!

Крикнув это, она принялась стучать по столу кулачком. Левицкий смотрел на неё с пониманием.

-- Так идёмте, -- предложил Керн.

-- Идёмте, -- согласился Левицкий. -- Я тоже хочу на это посмотреть.

-- Хорошо, -- сказал Керн. -- Только мы втроём. А вы, Мухтаров, стерегите здесь этих хамов, и если кто из них рыпнется -- сажайте в него картечью без промедления. Такие гости нам на хрен не нужны, как выразилась бы наша мадемуазель!

Парни с повязками угрожающе зарычали.

-- Я и говорю -- собаки, -- сказал Керн, задержавшись у дверей кабинета. -- Мой вам совет, парни: учите обратно человеческую речь. Скоро здесь всё изменится, и говорить вам придётся почти исключительно с людьми.

-- Ты, что ли, изменять будешь? -- пренебрежительно фыркнул Паша.

-- Я, -- кивнул головой Керн. -- А случись что со мной -- так и другие найдутся.