Части 3-5

— Не могу понять… Такое ощущение, что этой двери вообще никто никогда не касался. Энергетика стерта.

— Не понимаю, как это… стерта?

— Даже необжитый дом хранит в себе энергетику тех, кто его строил. А в этой комнате вообще нет энергетики. Слишком стерильно. Так не бывает.

Эти слова заставили Лескова насторожиться: кто успел «прибраться» в его комнате настолько чисто, и, главное, зачем?

— Там был «иной»? — еле слышно спросил он.

— Я не уверен, что был. Возможно, он заглушает свою энергетику, чтобы его не обнаружили. Может, это кто-то из гражданских. Узнал, что ты — «иной», и пришел за помощью. Объявим тревогу?

Лесков отрицательно покачал головой. Если там действительно скрывался «иной», нуждающийся в помощи, сдать его солдатам было бы верхом идиотизма. Подобный союзник Диме непременно пригодился бы. Однако, если этот человек пришел с миром, почему он решил замести следы? Воровать в палате Лескова было нечего.

«Быть может, очередной народный мститель?» — мрачно подумал он. Затем все так же тихо парень обратился к Альберту:

— Сделаем проще…

То, что предложил Дмитрий, было рискованно, однако это было лучше, чем случайно подставить того, кто пришел к нему за помощью. И уж тем более Лесков не хотел прослыть параноиком, не найдя в комнате вообще никого. Если же там был враг, то с «иным» могли справиться только такие же «иные».

В одно мгновение Лесков стремительно распахнул дверь и одновременно с этим использовал свои способности внушать панический страх. Это была единственная эмоция, для внушения которой Дмитрию не требовался зрительный контакт. Если тот, кто находился в комнате, действительно планировал атаковать, то это немедленно поубавит его пыл.

Однако досталось не только возможному противнику. Восприимчивый к чужой энергетике Альберт, буквально провалился в липкую материю страха. Он тихо вскрикнул и резко шарахнулся в сторону от Дмитрия, при этом выронив из рук недопитую чашку кофе. Но к вскрику Вайнштейна и звону разбитой чашки добавился еще и глухой звук удара о стену, словно кто-то от страха не заметил ее за своей спиной.

— Ну же Альберт, кто здесь? — окликнул Дмитрий врача. Он не мог видеть, в каком состоянии пребывает его друг, потому что боялся обернуться и тем самым потерять концентрацию. Бледный, как тень, Вайнштейн приложил все силы, чтобы хоть немного абстрагироваться от этого животного страха.

— Пару секунд, — дрожащим голосом прошептал мужчина. — Дай мне пару секунд. Надо же предупреждать, что толком не умеешь пользоваться своими способностями и бьешь по всем!

Тряхнув головой, словно пытаясь отогнать от себя внушенную эмоцию, Альберт наконец вошел в комнату. Он не ошибся: здесь действительно не было никакой энергетики. Однако постепенно в этой всепоглощающей пустой стерильности Альберт уловил слабую энергетику чужого страха. Едва уловимую, но которую ни с чем не спутаешь.

Закрыв глаза, Вайнштейн первым делом коснулся ладонью стены. Камень и дерево запоминали энергетику лучше всего. Однако вместо прохладной поверхности, какую бы ощутил обычный человек, Альберт почувствовал под пальцами дорогую ткань мужского костюма.

— «Теневой»… — еле слышно произнес Вайнштейн, прислушиваясь к своим ощущениям. — Глушит свою энергетику, чтобы его не нашли.

— Где он сейчас? — Дмитрий невольно повысил голос.

— Перед тобой… У стены прямо напротив двери. У него пистолет с глушителем. Кажется, ремингтон… Оружие направлено на тебя, но он боится стрелять.

Дмитрий сделал шаг навстречу невидимому посетителю и обратился уже к нему:

— Ну же, покажись!

— Он отходит влево, — произнес Альберт. — Он не покажется, потому что ему страшно. Думает, что так ты его не найдешь и оставишь в покое.

Затем Вайнштейн открыл глаза и приблизился к тумбочке, стоявшей подле кровати Дмитрия. Коснувшись пальцем сенсорной панели замка, он открыл ящик, в котором хранились медикаменты, предназначенные для Лескова, и извлек ампулу со снотворным и новенький шприц.

— Думаю, лучше всего поговорить с ним, когда он проснется…

Глава XI

В первый миг он не мог понять ни где находится, ни как вообще здесь очутился. Голову словно накачали гелием, оставив в памяти лишь обрывки того, что происходило несколько часов назад. Воспоминания лихорадочно вспыхивали и так же стремительно гасли, вот только помещение, в котором его сейчас держали, по-прежнему казалось ему незнакомым. Скорее всего это был какой-то подвал — здесь не было ни мебели, ни вообще какого-либо намека на ремонт — лишь темнота, серые бетонные стены, да трубы, извивающиеся вдоль них. К одной из таких вот труб он и оказался прикован. Оружие, конечно же, изъяли.

А еще здесь было чертовски холодно. Сидя на полу, он сильно промерз, но подняться на ноги не позволяла высота трубы. Не нужно было быть доктором наук, чтобы понять, что задание он провалил. Вопрос только, почему? Что он сделал не так?