Читаем Части тела (Nip/Tuck). Жгут! полностью

Мы можем видеть тебя, говорить с тобой. Но ты никого не подпускаешь ближе.

Я устал от того, что меня постоянно просят предать мои убеждения из-за твоих плохих решений.

Знаешь что, метатель ножей, то стародавнее « Я ничего не сделал» колхозное дерьмо не действует на меня.

И за что мы пьем в любом случае? За то, что ты конченый придурок и не заботишься ни о ком, кроме себя?

– Я получил несколько уроков от жизни с тех пор, и, я знаю, ты тоже. Но мы всегда держались, ты знаешь, возвращались друг к другу. Знаешь, несмотря ни на что. У меня ни с кем не было такой связи, какая у меня с тобой. Я знаю, что ты чувствуешь тоже самое ко мне. Мы видели лучшее друг друге и худшее, и когда мы ныряем под одеяло, это… это волшебство. Я хочу, чтобы ты была там, когда я иду спать ночью, и я хочу, чтобы ты была там, когда я просыпаюсь утром. Ты выйдешь за меня?

– Вау, оно прекрасно.

– Это винтаж, детка.

– Прямо как мы.

– Одно маленькое предупреждение, пирожочек.

– Да?

– Никаких детей.

Вы знаете, говорят, когда член семьи заболевает раком, это будто как вся семья заболевает раком.

Я прочитала статью где-то, в которой говорилось, что не следует держать у себя дома ничего, что не красиво или не полезно.

У всех есть прошлое. Развод, дети. Важно найти именно того человека, с которым ты хочешь провести всю оставшуюся жизнь.

Если они хотят отменить смертную казнь, им следует показывать ее по ТВ.

Тратить – это оптимистично.

Я всегда хотел трахнуть налоговую.

Дорогой мой, это было замечательно, но этот секс не стоит 475 тысяч долларов.

Я нагну тебя над твоим столом и ты будешь моей грязной подстилкой до тех пор, пока я не получу все до последнего цента.

А ты что делал? Ну, кроме того, что принимал наркотики и обманывал?

Некоторые люди считают, что братские узы крепче, чем узы любви.

Я абсолютно уверен, что меня бы стошнило, наблюдать бесконечные обмусоливания ваших детских воспоминаний.

Единожды солгавши, кто тебе поверит?

Звучит так, словно тебя выставили напоказ как культурную ценность.

– Шон? Я думаю у нас проблема.

– Что на этот раз, саранча?

– Да что с этим парнем? Все время с момента нашего знакомства над ним нависает это темное облако.

– Ну, это облако называлось реальность.

– Оскорбления – это его путь показать свое восхищение. Это та часть его состояния, о которой я упомянул по телефону.

– Ах, да. Болезнь.

Красота имеет свои привилегии и, черт побери, я хочу их!

Но в нашей культуре, поверьте мне, лесбиянкам сегодня хуже всего.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жгут!

Рим (Rome). Жгут!
Рим (Rome). Жгут!

Это красивый фильм о тайнах власти, а также о роли женщин в становлении Римской империи. Атия, Сервилья, Клеопатра. Мир запомнил эти имена.Это фильм об удаче, которая настигает тех, кто в нее верит. Тит Пуллон, ветеран Тринадцатого легиона, выходит из любой передряги – сытым, напоенным и оттраханным. Настоящий мужик!Это фильм о стойкости. Луций Ворен – соратник Тита Пуллона, центурион того же символически 13-го легиона. Человек принципиальной морали – порой жестокой и смертельной – как для подчиненных, для своей семьи.Всем поклонникам силового киношного реализма режиссер Тим Ван Паттен завернул еще одну хорошую конфетку.Властные цитаты, мудрые мысли, повелительные диалоги, афоризмы работы и быта во власти Древнего Рима, мощные максимы жизни и остроты героев фильма «Рим».Идея проекта: Роман Масленников.Авторский коллектив: Роман Масленников и Эдуард Мхом.

Роман Масленников , Роман Михайлович Масленников , Эдуард Мхом

Публицистика / Кино / Проза / Прочее / Афоризмы

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство