Частичка тебя. Мое счастье

Отчасти, это мое заявление основано на реальных событиях. В ту пору, когда мы еще общались – Берга колбасило то влево, то вправо. У него потому и были проблемы с учебой, что у Димы в мозгу вечно было слишком много идей, далеких от образования. Точнее – от двух его образований. Как этот многорукий многоног умудрился одновременно получить две вышки сразу, да еще и в неслабых вузах – для меня было загадкой. Мне и одного за глаза хватило…

Так вот о деньгах…

В них Берг постоянно нуждался. Нет, не для того чтобы пустить их на ветер, но почти. Провернуть дельце тут. Там. Сям. И многие наши общие знакомые знали, что Дима может ни с того ни с сего завалиться и попросить тысяч этак пятьдесят, на неделю. Впрочем, чего у него было не отнять – так это обязательности. Долги он возвращал. И тут же начинал крутить новую идею, для которой тоже было надо…

– А вот и не угадала, Гелик, – абсолютно без обиды фыркает Берг с той стороны трубки, – да и не потянешь ты сейчас мои обороты. Вряд ли у тебя найдется пара миллионов в кредит на пару лет.

– Только не говори мне, что как только ты от меня ушел, ты сделал свой первый миллион, и я теперь должна обгрызать локти, что тебя упустила.

– Ну… – Дима так красноречиво молчит, что все становится понятно. И я… Не удивлена на самом деле. Почему-то его странный образ жизни, неукротимая энергия и шило в одном месте не оставляли сомнений. Все что с ним происходит – и правда всего лишь промежуточный этап на пути к успеху. И так и вышло.

– И чем занимаешься? По какому профилю? Управление? Программирование?

– Не поверишь, и то, и то, – Берг сознается с абсолютным удовлетворением, и оно тоже понятно – ни один диплом не пропал впустую, – у меня фирма по разработке мобильных приложений. И знаешь ли, хорошо плывем.

– Рада за тебя, – я чуть улыбаюсь, абсолютно честно. И странно говорить с бывшим женихом вот так, просто, спокойно, но… Это все Фрай. Это все свет Куртейна, и уютные современные сказки про литовскую столицу, которые я от больничной скуки начала перечитывать. Переслушивать, если быть уж совсем точной. Благо в отдельной палате для этого даже наушники не требовались.

Короче, во всем виноват Фрай. И в том, что я могу улыбаться по утрам, и в том, что я чувствую вкус еды – не всегда вкусной, но все-таки чувствую, и в том, что я могу разговаривать с людьми и не истекать кровью.

– Слушай, Гелик, – тон Димы становится чуть более деловитым, – а скажи-ка мне, где тебя можно найти? А то мать моя откопала тут где-то в недрах своих шкафов твой синий шарф и требует отдать его тебе как только так сразу. А моя мать…. Ну, ты её помнишь.

– Помню.

Мать-генеральшу, Антонину Павловну Берг, жесткой рукой уже, получается, четвертый десяток лет управляющую частной московской школой – невозможно было вспоминать без содрогания. И в её случае – да, если она что-то решила, это что-то нужно делать, и соврать не получится. Каким-то неведомым чутьем Антонина Павловна распознавала ложь чуть ли еще не до того, как она была озвучена.

По всей видимости, даже большого взрослого Диму мама по-прежнему умела строить. Хотя с чего бы ей разучиться?

А шарф… Шарф я кстати помню. Когда Дима изволил меня бросить, я, кажется, даже хотела его забрать, его мне подарила мама на последний День Рождения перед аварией. Но раз за разом, сколько бы я ни приходила – шарф найти не могли. И это было больно, обидно, и тем удивительней, что он вдруг взял и сейчас нашелся.

– Так что, когда и где мы можем пересечься? – нетерпеливо вопрошает Дима.

– Я… Я не знаю, – неожиданно теряюсь с ответом, – я просто сейчас в больнице лежу. И оно тебе надо в такую даль тащиться?

– Скинь мне адрес в СМС. Приеду сегодня в шесть.

Дима сух и деловит, как и всегда, когда в его мозгах методично щелкают невидимые рычажки, выстраивающиеся в механизм сегодняшнего дня.

Я опускаю телефон, некоторое время смотрю на заставку на экране. Немного провисаю.

Определенно где-то там во вселенной звезды располагаются как-то странно. Мой бывший жених. Хочет встретиться. Четыре года спустя после нашего с ним разрыва.

Судьба умеет удивлять!

Без пятнадцати шесть я застаю себя за… переодеванием!

И вот это возмутительно, настоящий нонсенс! Что это еще за дичь такая – переодеваться в платье перед встречей с мужчиной, который меня вообще-то бросил! И гадостей при этом наговорил, и мне, и окружающим, и даже маме своей!

Тем не менее вылезать из платья мне уже не хочется. Это кажется еще более глупой затеей, чем в него переодеваться. Если мне на него плевать – а мне плевать, то я вполне себе поболтаю с Бергом и в платье. Тем более, что оно и не платье вовсе, а очень длинный бежевый свитер приятной рельефной вязки, с наглухо закрытым горлом. Ничего крамольного, откровенного и соблазнительного. Ну, кроме того, что там, где заканчивается свитер, у меня находятся колени.

Берг является на десять минут раньше. Мерзавец. Он должен был опоздать, чтобы я, возмущенная в лучших чувствах, костерила его все время ожидания. Мол, ничуть не изменился, горбатого все-таки только могила и исправит. А он…