Частица на краю Вселенной

Некоторые теории поля перенормируемы (и для них есть четко определенные математические методики получения конечных ответов), а некоторые – нет. В современной квантовой теории поля даже если теория не перенормируема, мы не отбрасываем ее. Мы просто считаем, что это приближение справедливо в лучшем случае только при очень низких энергиях, а при более высоких энергиях для устранения бесконечности нужно найти какие-то новые физические законы. В течение долгого времени, однако, неперенормируемость воспринималась как указание на то, что теория просто неправильна. Теория слабых взаимодействий Ферми оказалась неперенормируемой – как только мы пытаемся выжать из нее слишком много, она дает бесконечный ответ, и нет никакого способа избавиться от этого, кроме как придумать лучшую теорию.

Джулиан Швингер, который заинтересовался идеей Янга-Миллса о том, что более сложные симметрии могут приводить к появлению калибровочных полей, порождающих силы природы, попытался применить эту идею к слабым взаимодействиям. Конечно, тут же возникла большая проблема: бозоны Янга-Миллса не имеют массы, а это подразумевает силу, действующую на больших расстояниях, в то время как слабое взаимодействие явно ограничено очень малыми расстояниями. Швингер просто отложил эту проблему на время в сторону, начал с модели Янга-Миллса и в ней искусственно положил массу двух бозонов – переносчиков сил – ненулевой. Это было первое упоминание бозонов, которые мы теперь называем W⁺– и W⁻-бозонами. (По крайней мере, одно из первых. По словам Леона Ледермана, «в более поздних версиях теории Ферми, в первую очередь у Швингера, были введены тяжелые W⁺– и W⁻-бозоны в качестве носителей слабого взаимодействия. Похожую идею использовали и некоторые другие теоретики. Попробую перечислить: Ли, Янг, Гелл-Манн… Я не люблю хвалить конкретных теоретиков, поскольку 99 % остальных расстроятся».)

Бозоны Янга-Миллса были безмассовыми в первую очередь из-за симметрии, на которой строилась теория. Когда Швингер наделил бозоны массой, это означало, что симметрия нарушилась, но в данном случае это было явное (или жесткое) нарушение, а не «спонтанное», при котором симметрия скрыта неким полем, имевшим отличное от нуля значение в пустом пространстве (и к тому времени еще не открытое). В теории Швингера симметрия нарушалась не из-за поля, а потому что он ей так велел. Как вы можете догадаться, это искусственное предположение уменьшало доверие к модели. Прежде всего, перенормируемость электромагнетизма в решающей степени зависит от симметрии, лежащей в основе теории, и пренебрежение этой симметрией делает модель Швингера неперенормируемой. В конце концов, но много лет спустя, стало ясно, что теория массивных калибровочных бозонов станет перенормируемой тогда и если их массы приобретаются в результате спонтанного нарушения симметрии.

Пример изменения представлений о распаде нейтрона. В теории Ферми нейтрон распадается непосредственно на протон, электрон и антинейтрино. Швингер предположил, что нейтрон испускает заряженный W-бозон, который затем распадается на электрон и антинейтрино. Он был прав, но сейчас мы знаем, что нейтрон состоит из трех кварков, один из которых меняет вид с нижнего на верхний, испуская при этом W-бозон.

Тем не менее Швингер продолжал искать способы обойти эти трудности, и не только из упрямства. Одно из свойств гения в том, что он чувствует, какие идеи стоит развивать, даже если они не во всех отношениях соответствуют действительности. Важным следствием модели Швингера было то, что она предсказала три калибровочных бозона: два заряженных массивных W-бозона, и один нейтральный калибровочный бозон, которому было разрешено остаться без массы. Все мы, конечно, отлично знакомы с нейтральным безмассовым калибровочным бозоном: это фотон. Швингер был воодушевлен тем, что его подход дал надежду объединить электромагнетизм со слабыми взаимодействиями, что явилось бы важным шагом вперед в физике. Это, наверное, и давало ему силы и дальше совершенствовать свою модель, несмотря на кучу проблем.

Однако довольно скоро он бросил заниматься своей моделью. Статья Швингера была опубликована в 1957 году, и в том же году обнаружилось, что слабые взаимодействия нарушают четность. Вспомним, как в главе 8 мы говорили (и еще скажем в Приложении 1), что частицы являются либо левшами, либо правшами в зависимости от того, в каком направлении они вращаются. Нарушение четности подразумевает, что слабые силы воздействуют только на частицы-левши. Можно придумать симметрии Янга-Миллса, в которых задействованы лишь вращающиеся против часовой стрелки частицы, но мы знаем, что электромагнитные взаимодействия не нарушают четности – они обращаются и с левшами и с правшами одинаково. Это открытие, казалось, поставило крест на надежде Швингера объединить слабые и электромагнитные взаимодействия.

Электрослабое объединение