Частная магическая практика: Лицензия. Заговор. Сны и явь

– Но почему?! – с неподдельным изумлением воскликнула девушка. – Киота, что тебе опять не нравится? Святая обязанность мужчины – сделать так, чтобы на званом приеме все присутствующие ахнули от красоты его спутницы. Подумай сама, если явишься на бал в какой-нибудь хламиде, то ему будет стыдно находиться рядом с тобой.

– Вот именно поэтому я не пойду на бал, – твердо отрезала я. – Все, хватит об этом!

– Вашарий, ты ее понимаешь? – Дайра повернулась к мужчине, настойчиво пытаясь докопаться до причин моего странного решения.

– Прекрасно понимаю, – ответил тот.

– Тогда объясни! – потребовала она. – У меня уже мозги закипели.

– Дайра, – Вашарий снисходительно посмотрел на нее, – по-моему, все более чем очевидно. Киота прямым текстом сказала тебе: ее смущает то, что Дольшер ее непосредственный начальник. Это в глазах общества выглядит весьма двусмысленно. Если она к тому же начнет принимать от него дорогие подарки, то для всех окончательно превратится в содержанку.

– Ну и что? – простодушно удивилась Дайра. – Какая разница, кто там что подумает? Про меня в обществе каких только слухов не ходит. Жива до сих пор.

– Для тебя неважно, что о тебе говорят, для нее важно. – Вашарий пожал плечами. – Все люди разные. И потом, уж кем-кем, а содержанкой тебя точно никто не осмелится назвать. Все знают, что ты меняешь любовников по велению сердца, а не ориентируясь на величину их вклада в гномьем банке. Все-таки деньги семьи тоже многое значат. А Киота боится, и не без оснований, что ее начнут ассоциировать с продажной женщиной. И такое пятно на репутации останется навсегда.

– Как же все сложно! – Дайра в сердцах сплюнула. – Хвала небу, что я никогда не заморачивалась подобными вопросами. Знаешь, Киота, я бы с радостью сама купила тебе платье. Но, как я уже говорила, драгоценная матушка в очередной раз заблокировала мне карту, наслушавшись всяких ужасов и сплетней о моих похождениях.

– Ничего страшного, – вежливо уведомила я. – Обойдусь как-нибудь.

– Ладно, что-нибудь придумаем. – Дайра яростно взъерошила короткую растрепанную челку, вскочила на ноги и, не прощаясь, рванула во дворец.

Я осталась наедине с Вашарием.

Мы молчали, занятые каждый своими мыслями. Я переживала, что не оборвала разговор в самом начале, вновь выставив себя в неприглядном свете. Мужчина же о чем-то напряженно размышлял, глядя отсутствующим взглядом на мирную поверхность пруда.

– Извините, – проговорила я, чувствуя, что пауза затянулась сверх всякой меры.

– За что? – Тот удивленно поднял голову.

– За все. – Я пожала плечами. – Глупая ситуация какая-то. Весь дворец только и знает, что обсуждает меня, мои отношения с Дольшером и мою зарплату. Это… это унижает. Очень сильно унижает. И мне страшно представить, какие разговоры пойдут по департаменту, если даже тут творится подобное. Получается, будто я постоянно жалуюсь. А это не так. Меня все устраивает в моей жизни. Лишний раз убеждаюсь, что пару себе надо искать среди собственного круга, чтобы не вляпаться в подобное.

– Говорят, любовь стирает все различия между сословиями.

Я неопределенно хмыкнула и устало потерла переносицу. Возможно. Но вряд ли речь идет о моем случае.

– Вам нравится Дольшер? – внезапно переменил тему разговора Вашарий. – Вы его словно избегаете. Почему?

– Он подавляет, – честно призналась я. – Я не привыкла к такой настойчивости в отношениях. И я совсем не уверена в его чувствах ко мне. Боюсь, после очередной галочки в длинном списке своих любовных победой моментально вычеркнет меня из памяти. А я не желаю становиться трофеем. Конечно, иногда мне хочется на все плюнуть и жить так, как Дайра. Наслаждаясь каждым мигом и не мороча себе голову вопросами пристойности и морали. Но…

– Понимаю, – внезапно произнес Вашарий. – Очень хорошо тебя понимаю, Киота. Надеюсь, ты не против, если мы перейдем на менее официальный тон?

Я лишь кивнула. В самом деле, пора бы перестать «выкать» друг другу.

– Послушай… – Вашарий слегка запнулся, но почти сразу продолжил, глядя мне в глаза: – Ты сильно помогла моему ведомству. Если бы не твое участие в этом деле, Варрий почти наверняка оказался бы потерян для нашего влияния. Быть может, ты согласишься принять небольшую премию? Как знак благодарности и признательности за твою храбрость и отвагу.

– Не начинай! – Я повелительно махнула рукой, обрывая его. – Пожалуйста, не надо! Мне нравится моя жизнь, и меня все в ней устраивает. Подобное проявление жалости не просто унижает – втаптывает в грязь.

– Но… – смущенно забормотал Вашарий. Однако умолк и спрятал улыбку в уголках губ. – Ты права, извини. – Помолчал немного и добавил совсем шепотом: – Знаешь, если Дольшер упустит тебя, то будет самым большим идиотом на свете.

Я потерла лоб, глядя на лунные дорожки от трех ночных светил Варрия. Уже наступила ночь, и я сильно замерзла, сидя на берегу. Пора возвращаться, если не хочу наутро слечь с высокой температурой и ангиной. А возможно – так будет лучше. Не придется придумывать лживых оправданий по поводу отсутствия на балу.