Частная школа (ЛП)

Он хочет поговорить со мной после урока. Мой первый учитель в первый день в новой школе, которая должна была изменить мою жизнь, хочет оставить меня после урока. Ну, что-то в моей жизни уже изменилось. Никогда до этого мне не делал выговор учитель. Никогда.

— Хорошо, — сказала я.

— Отлично, — ответил мистер Барбер. — А теперь, когда мы потратили несколько минут драгоценного времени ваших одноклассников, возможно, вы позволите нам продолжить.

Мне было жарко и противно, меня тошнило. Я сдержанно кивнула головой. Это практически все, что я могла сделать.

Мистер Барбер повернулся к своей следующей жертве, и Констанс с сочувствием цокнула языком.

Хорошее начало, Рид. Просто выдающееся.

НИКАКИХ ИСКЛЮЧЕНИЙ

Я в нерешительности топталась возле стола мистера Барбера, когда тот что-то писал на белом листе бумаги. Выходя из класса, каждый старался избегать встречи со мной взглядом, будто я какая-то чудачка, с которой не стоит связываться. Прошел всего один урок, а я уже зарекомендовала себя.

— Мистер Барбер…

— Я знаю, что вы здесь, мисс Бреннан. Но будьте добры, позвольте мне закончить.

Мой рот захлопнулся. Я ненавидела его. Даже если я и хотела умолять его о втором шансе, то не смогла бы ответить ни на один из трех вопросов, которые он задал бы мне во время своей дурацкой маленькой игры. И я знала, что он считал, будто я отношусь к малоизвестной породе дебилов. Но кто же так делает — выжимает все соки из учеников в первый день учебы после летних каникул? Кроме того, он унизил меня перед всеми, зная при этом, что я здесь новенькая.

Мистер Барбер опустил ручку на стол. Сделал длинный, неторопливый глоток из своей кофейной чашки, а потом также аккуратно поставил ее. Он мучил меня. Нарочно заставлял меня ждать и волноваться. Наконец, он медленно вырвал верхний лист из своего блокнота и протянул мне.

— Это то, что вам нужно будет прочитать, — сказал он, глядя на меня поверх очков. — Я жду, что вы нагоните к концу этой недели. Вам следует знать, что я не жалею студентов-стипендиатов. Если вы действительно хотите принадлежать к Истону, вам придется работать. Никаких исключений.

Дрожащими руками я взяла листок. На нем был указан список из не меньше, чем восьми книг. Мне хотелось сказать, что мне не нужно читать все это, чтобы нагнать программу. Что я знала ответы на несколько вопросов из его викторины, но я никогда не умела выкручиваться из затруднительных положений. Мне хотелось сказать, что его вопрос о ФДР был настоящей мурой, и я точно была уверена, что ему об этом известно. Но больше всего мне хотелось сказать, что я не хочу быть исключением.

Но глядя в его водянистые карие глаза, я знала без вопросов, что он не потерпит снова мои возражения. Поэтому я лишь сказала:

— Спасибо.

— И я надеюсь, что сегодняшняя вспышка такого рода была последней? — спросил он.

— Да, сэр, — сказала я.

— Хорошо. Вы можете идти.

Я медленно развернулась. Я чувствовала, что он смотрит на меня, когда выходила из класса, и задавалась вопросом, о чем он думал. Я заставила себя выпрямиться. Я не могла позволить ему думать, что он сломил меня.

В коридоре напротив доски объявлений стояли несколько девушек, где оранжевый флаер извещал о танцевальной вечеринке “С возвращением!”, которая организуется каждые несколько недель в семестре. Я смотрела на него и размышляла, возможно ли, что я продержусь здесь так долго.

Нет.

Хватит.

Никакого негатива. Никакого пессимизма. Я наверстаю программу в этом классе. Я наверстаю ее по каждому предмету. Даже если мне придется учиться всю ночь, каждую ночь, я сделаю все, что понадобится, чтобы остаться в Истоне. Альтернатива вернуться с провалом в Кротон и подтвердить, что мамина гневная тирада оказалась правильной, была немыслимой.

Вместо этого, я собиралась доказать мистеру Барберу, что он ошибался на мой счет. А его недовольство было лишь дополнительной привилегией.

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

Когда через пять часов после своего первого прихода в кафетерий я вернулась туда, мое состояние совершенно изменилось. Этим утром я ощущала надежду и решимость. Сейчас же я была измучена и подавлена. Присоединившись к девушкам с моего этажа за тем самым столом, что мы заняли утром, я осознала самую последнюю и, возможно, наиболее отвратительную ошибку своего невероятно прекрасного утра. У меня на подносе стояла тарелка с макаронами и сыром и большая кола, плюс три печенья с кусочками шоколада. А на их подносах? Ничего, кроме салата и диетических кол. Констанс уже спрятала одно печенье под салфетку, без сомнения, в целях самосохранения.

— Знаешь, как много калорий в этом? — спросила Мисси, поглядывая на мою еду.

Я опустилась на последний свободный стул в конце стола и скинула на пол тяжелый рюкзак. Я решила не обращать внимания на то, что Мисси Тербер думала о моей еде. Я была слишком голодна для этого. И, кроме того, она была по-домашнему вкусной. Именно то, что мне сейчас требовалось.

— Передай кетчуп, — попросила я.

Когда Кики протянула мне бутылку, Мисси застонала.

— Вот и настали твои похороны, — произнесла она.