Частная жизнь адмирала Нельсона

На нижней палубе, с левого борта, где орудийные жерла выдвинуты из пушечных портов (т. е. из амбразур, вырезанных в бортах судов) далеко наружу с целью расширить тесное пространство между переборками, моряки расселись на крышках походных сундуков — когда корабль выйдет в море, их отсюда уберут. Парусиновые койки, свисающие впритирку друг к другу с бимсов (или балок) верхней палубы, на день сворачивались и складывались в железные сетки над столами, где матросы обедали. Раньше, по слухам, людей кормили чудовищно, да и теперь еда отнюдь не отличалась многообразием и качеством, особенно в долгих походах. Хотя в последнее время питание все же несколько улучшилось, поговаривали, и не без оснований, что сухари кишат долгоносиками, мясо такое жесткое, что матросы используют его для резьбы по дереву, а прогорклое масло выдается боцманам для смазки рей. Двенадцатилетний мальчик, три года спустя погибший при падении с реи, рассказывал родителям:

«Нас кормят солониной, вероятно, десяти- или одиннадцатилетней давности, от сухарей стынет горло: в них полно личинок, и они очень холодные, как студень или бланманже. Вода — цвета коры грушевого дерева, в ней плавает масса каких-то личинок и долгоносиков, а вино выглядит как смесь воловьей крови и опилок… Честно говоря, мне здесь совсем не нравится… Надеюсь, с Божьей помощью, я никогда не выучусь ругаться».

Хлеб выдавали в виде буханок либо сухарей; говядину и свинину держали засоленной в бочонках. Сыр и масло также поступали в бочках. Среди овощей, поставляемых Интендантским управлением, главным считался горох, из фруктов — изюм. Помимо того, в рацион входили овсянка, подсолнечное масло, уксус и пиво, галлон в день. Свежее мясо получали от забоя животных и птиц всех пород, содержащихся на борту, — коров, овец, свиней, коз, кур, гусей. Воздух от всех этих продуктов становился еще более спертым, особенно в море, когда пушечные порты держали закрытыми и сотни немытых матросов во влажной от пота одежде сидели за столами при тусклом свете, проникающем сквозь решетку, и поглощали пищу, готовящуюся в огромных котлах на железной плите.

К тому времени как капитан Саклинг поднялся на борт «Благоразумного», мичман Нельсон уже привык к вони на нижней палубе, едкому запаху пота и смазки, смолы и засоленного мяса, отвариваемого в котле. Он помогал переносить в складские помещения провизию и огромные бочки с пивом, а также устанавливать орудия. Кроме того, ему пришлось стать свидетелем экзекуций: матроса, уличенного в краже, привязали к наклонной решетке, и помощник боцмана нанес ему положенное количество ударов плетью; другого приговорили к двенадцати плетям за драку[4].

Когда «Благоразумный» с должным образом вымуштрованной командой уже готовился поднять паруса, угроза войны с Испанией, к которой корабль и готовили, миновала и судно осталось в порту. Капитана Саклинга перевели на сторожевой корабль, патрулирующий вход в устье Темзы и Мидуэя, а поскольку такого рода рутинная служба, по мнению дяди, никак не могла способствовать выучке племянника, его отправили в море на торговом судне, принадлежащем старой фирме «Хибберт, Пурье и Хортон». На нем Нельсон дважды пересек Атлантику (во время первого перехода он жестоко страдал от морской болезни). По возвращении стало ясно — подросток приобрел достаточный морской опыт для командования на корабле у дяди баркасом, перевозящим людей, продукты и почту в Ширнесс, Грейвсэнд, Вулвич, Гринвич и обратно. Так постепенно он сделался, по собственным словам, «неплохим штурманом подобного рода судов и… посреди скал и песков приобрел уверенность в себе».

Вскоре данный опыт нашел дальнейшее развитие: два судна, изначально предназначенные для артобстрела береговых сооружений — их называли кечами, — переоборудовали для экспедиции в арктические воды, и мичман Нельсон подал рапорт о назначении в команду одного из них, «Каркас». Глава экспедиции, двадцатидевятилетний капитан Константин Фиппс, старший сын лорда Малгрэйва, получил приказ попытаться найти в районе Северного полюса проход в Индию. Оба кеча, «Каркас» и «Рейсхорз», со специально переделанными носами и утолщенными корпусами, чтобы выдержать давление арктических льдов, везли в просторных трюмах запасы теплой одежды, хорошее мясо, много горчицы и перца, крепкое пиво, вдвое больше, чем обычно, вина и спирта, и даже кирпич, на случай если судно затрет и в ледяной пустыне придется заняться строительством.