Частная жизнь Гитлера, Геббельса, Муссолини

18. II. 35 г.

Вчера он пришел совершенно неожиданно,

и это был восхитительный вечер...

Но самое прекрасное - это то, что он лелеет

мысль забрать меня из магазина и (но я не буду

лучше пока так радоваться), подарить мне домик.

Я просто не могу об этом думать - так чудесно

было бы это. Мне больше не нужно было бы

отрывать "почетным" клиентам дверь и быть за

продавца. Милый Бог! Сделай так, чтобы это в

обозримом времени осуществилось...

Бедная Шарли больна и не может ехать со мной

в Берлин. Ей действительно не везет. Но, может

быть, это к лучшему...

При всех обстоятельствах Брюкнер очень груб

с нею, и тогда она была бы ещё несчастнее...

Я так бесконечно счастлива, что он меня так

любит, и молюсь, чтобы это осталось навсегда.

Я никогда не хочу быть виноватой в том, что

он когда-нибудь разлюбит меня...

4. III.

Я уже снова страшно несчастлива, так как я

не могу ему написать, именно поэтому мой

дневник должен услышать мой плач...

В субботу он пришел. Вечером в субботу был бал

в городе Мюнхене. Фрау Щварц подарила мне на

него билет в ложу, таким образом, мне

непременно нужно было пойти туда, после

того как я уже согласилась...

До 12 часов я провела у него несколько

чудесных часов, а затем, с его разрешения,

на два часа пошла на бал...

В воскресенье он обещал мне, что я снова его

увижу. Но, несмотря на это, я позвонила в

"Остерию" и попросила Верлина передать, что

я жду от него сообщения. А он просто уехал в

Фельдафинг и даже отказался от приглашения

Хоффмана на кофе и ужин. Все можно

рассматривать теперь с двух сторон. Может

быть, он хотел побыть один с доктором

Геббельсом, который здесь был, но тогда он

все же мог бы меня уведомить...

Я сидела у Хоффмана как на горящих углях и

все время думала, что он вот-вот придет. Потом

мы отправились на поезд, как вдруг он

уехал, и мы увидели лишь красные огни поезда...

Хоффман снова слишком поздно вышел с нами

из дому, и таким образом я даже не могла

попрощаться. Может быть, я смотрю снова

слишком мрачно, надеюсь, что я сделаю это, но

он теперь не придет 14 дней, а до тех пор я

несчастлива и нет покоя...

Хотя я не знаю, почему он может злиться на

меня, может, из-за бала, но он же мне

разрешил...

Я зря ломаю себе голову из-за причины, что

он так рано уехал, не попрощавшись...

("Так рано" зачеркнуто Евой Браун).

Хоффманы дали мне на сегодняшний вечер

билет на венецианскую ночь, но я туда не

пойду. У меня слишком плохое настроение.

11. III. 35 г.

Я желаю себе только одного: тяжело

заболеть и хотя бы восемь дней ничего не

знать о нем. Почему со мной ничего не случается,

почему я должна переживать все это? Лучше

бы я его никогда не видела. Я в отчаянии. Сейчас

я снова покупаю себе снотворное, тогда я снова

нахожусь в полузабытьи и больше не думаю

об этом так много...

Почему черт не заберет меня, у него определенно

лучше, чем здесь...

Три часа я прождала перед "Карлтоном" и

должна была увидеть, как он покупал цветы

Ондре и пригласил её на ужин...

(Добавлена фраза "сумасшедшее воображение" написанная 26. III.)

Я нужна ему только для определенных целей,

другое невозможно (идиотизм)...

Когда он говорит, что любит меня, то он

подразумевает только это мгновение. Так

же, как и его обещания, которые он никогда

не выполняет...

Зачем он меня так мучает и сразу не

покончит со мной?

16. III.

Он снова уехал в Берлин. Если бы я только

не всегда выходила из домика, когда я могу

видеть его меньше чем обычно. Собственно,

это же само собой разумеется, что я теперь

не представляю для него большой интерес,

поскольку он так много занимается политикой...

Я сегодня еду с Гретл и думаю, что мое

сумасшествие потом уляжется...

Снова все стало хорошо и в этот раз не

будет по-другому. Нужно лишь спокойно ждать

и проявить выдержку.

1 апреля 35 г.

Вчера он пригласил на ужин в "Четыре

времени года". Мне пришлось сидеть около

него три часа, и я не могла переброситься

с ним ни одним словом...

На прощание он протянул мне, как уже

было однажды, конверт с деньгами. Как было

бы прекрасно, если бы он ещё написал мне

приветствие или приятное слово, я бы так

порадовалась. Но он об этом не думает...

Почему он не идет на обед к Хоффманам,

тогда он хоть на несколько минут был бы

мой? Я желаю только, чтобы он приходил,

пока не будет готова его квартира.

29 апреля.

Дела у меня идут неважно. Даже очень.

Во всех отношениях. Я все время настраиваю

себя: "все будет хорошо", но это мало помогает.

Квартира готова, но я не могу пойти к нему.

Кажется, в данный момент любовь вычеркнута

из его программы. Теперь, когда он снова в

Берлине, я опять оживаю. Но в последнюю неделю

были дни, когда я каждую ночь плакала больше,

чем обычно. С тех пор как я плакала на Пасху

одна дома...

Я экономлю, собираю. Я уже всем действую

на нервы, потому что я хочу продать все...

Начала с костюма, фотоаппарата до

театрального билета...

Ну, наверное, снова станет лучше, не могут

же быть такими большими долги.

10. V. 35 г.

Как сообщила мне фрау Хоффман, любезно

и так же бестактно, что сегодня у него есть

мне замена. Ее зовут Валькирия, она и выглядит

так, включая ноги. Но он же любит эти размеры,

то есть, если это так, то он скоро доведет

ее до того, что она похудеет, если у неё нет