Частный детектив. Выпуск 1

— Меня зовут Серена Дедрик. Сейчас я в Кантри клубе. Не смогли бы вы со мной встретиться? Хочу предложить вам работу. Разумеется, если только она вас заинтересует.

Я спросил себя: неужели она не могла дождаться дня, чтобы сообщить об этом, и пришел к выводу, что, по–видимому, Дедрикам по вкусу принуждать других трудиться в нерабочее время. Впрочем, как раз это меня не слишком волновало. Мне очень хотелось, чтобы она ста та моей клиенткой.

— Конечно, миссис Дедрик. Я немедленно приеду. Справиться о вас при входе?

— Я буду ждать вас на стоянке машин. Это черный “кадиллак”. Сколько времени вам понадобится на дорогу?

— Минут пятнадцать.

— Хорошо. Буду ждать ровно четверть часа.

Ее голос утратил свою протяжность.

— Уже выхожу…

Она не стала ожидать конца фразы и повесила трубку.

Захожу в ванную, чтобы поглядеться в зеркало. Отмечаю, выгляжу довольно прилично, хотя не сльшком изысканно. Поправляю галстук и все это время задаюсь вопросом, чего все–таки хочет от меня Серена. Скорее всего, узнать от почти очевидца подробности о похищении. Судя по ее фотографиям, голосу, она не из тех женщин, кто довольствуется расхожими версиями.

Вывожу из гаража свой “бьюик” и качу по авеню Россмор, тянущейся вдоль площадки для гольфа, где при лунном свете двое психов с ожесточением колотят по фосфоресцирующим шарам. Сворачиваю на авеню Глендон и подъезжаю на четыре минуты раньше обусловленного времени к импозантному входу Кантри клуба. Деревянная эстрада вовсю расцвечена огнями и пока я поднимаюсь по аллее, замечаю немало полуобнаженных мужчин и женщин возле бассейна; ансамбль “Глен Бус и К°” в ярких разноцветных лучах прожекторов кажется выступающим в каком–то сказочном туннеле.

Стоянка расположена позади здания клуба. Сворачиваю туда и втискиваю свой “бьюик” в какую–то, кажется, единственную незанятую щель. Выхожу из машины, бросаю взгляд на длинные шеренги автомобилей и прихожу к выводу, что легче отыскать пресловутую иголку в стоге сена, чем обнаружить нужный мне “кадиллак” в этой роскошной автомобильной коллекции. Тут их сотни три, а уж “кадиллаков” никак не менее ста.

Где–то слева от меня то вспыхивают, то гаснут фары какой–то машины. Поворачиваю голову в ту сторону. Световая сигнализация не прекращается, я приближаюсь к черной сверкающей машине — той, которую я видел вчера неподалеку “Оушн Энда”.

Заглядываю внутрь машины.

Она сидит на водительском месте, курит сигарету, холодный свет луны падает на ее лицо. Первое, что бросается в глаза, это сверкающие бриллианты, рассыпанные по ее волосам. Они напоминают светлячков. В лунном свете ее кожа отливает алебастровой белизной. Шитое золотом сильно декольтированное платье без бретелек. Все в ней подчеркивает: я наследница четвертого состояния в мире — все от бриллиантов в прическе и до холодного, надменного лица, чуть удлиненного и, несомненно, очаровательного.

Отмечаю также, что у нее огромные глаза и шелковистые ресницы — они уж, безусловно, даны ей от рождения. Вот она поворачивает лицо ко мне. Несколько секунд взаиморазглядывания с нескрываемым любопытством.

— Я прибыл на несколько минут раньше, миссис Дедрик, — выдавливаю наконец из себя, — и все же огорчен тем, что вынудил вас ждать. Хотите разговаривать здесь или где–то в другом месте?

— А куда мы смогли бы отправиться?

— Есть здесь подходящий уголок на берегу реки, неподалеку от площадки для гольфа. Во всяком случае, там нам никто не сможет помешать.

— Хорошо. Поедем туда. — Она подвинулась. — Если вы не против, то машину поведете вы.

Усаживаюсь за руль и между маневрами, предпринимаемыми для выезда на аллею, украдкой наблюдаю за соседкой. Она отвернулась от меня в сторону, задумчива, мыслями далеко отсюда и лицо настолько бесстрастно, что более похоже на маску, вырезанную из слоновой кости.

Проскакиваю ворота, сворачиваю направо, мчусь ярко освещенной улицей до самого моста и сворачиваю на дорогу, ведущую вдоль реки. Несколько минут спустя почти у места. Замедляю ход, разворачиваю машину лицом к реке, переливающейся под светом луны, и, наконец, торможу. Кроме судорожного лягушачьего кваканья в камышах и плеска волн, бьющихся о крутой берег, к нам не долетает никаких звуков. Я решаюсь нарушить гнетущее молчание:

— Не хотите ли выйти из машины?

Она резко выпрямилась — похоже, что мысленно она находилась в тысячах лье отсюда — швырнула окурок в реку и отрицательно покачала головой:

— Нет. Поговорим лучше здесь. Это вы нашли Суки?

— Да. Нет ли известий о вашем супруге?

— Они мне звонили сегодня вечером. Требуют пятьсот тысяч долларов. Сказали, что муж чувствует себя прекрасно и жаждет увидеться со мной. — Ее холодный ровный голос все же не смог до конца скрыть ее страхи. — Надо вручить им деньги послезавтра вечером. Они освободят его, как только получат назначенную сумму.

Я слушал безмолвно. Выждав долгую паузу, она повернулась и пристально взглянула на меня.

— Кто–то должен передать эти деньги похитителям. Мне хотелось бы, чтобы этим кто–то оказались вы. Естественно, что ваши труды будут вознаграждены по достоинству.