Часы

– Нет, она еще не вернулась. Мисс Пебмарш обычно приходит между двенадцатью и половиной первого, но не всегда.

– А когда она ушла из дому?

– Еще до моего прихода – то есть до десяти.

– Благодарю вас, миссис Кертин.

– Странная история с этими часами, – заметила женщина. – Может, мисс Пебмарш купила их на распродаже. Судя по вашим словам, выглядят они довольно чудно#.

– А мисс Пебмарш часто посещает распродажи?

– Месяца четыре назад мисс Пебмарш купила на распродаже шерстяной ковер в очень хорошем состоянии. Она сказала мне, что он стоил дешево. Кроме того, мисс Пебмарш приобрела там несколько плюшевых занавесок. Конечно, их пришлось немного подрезать, но выглядели они как новые.

– Но мисс Пебмарш не покупала на распродажах всякие безделушки, картинки, фарфор и тому подобное?

Миссис Кертин покачала головой:

– Насколько я знаю, нет, хотя, конечно, на этих распродажах увлекаешься и хватаешь что попало, а когда вернешься домой, то думаешь: «Что я буду с этим делать?» Однажды я купила шесть банок джема. Если бы я сама его приготовила, это обошлось бы дешевле. А чашки и блюдца лучше покупать на рынке по средам. – Миссис Кертин уныло покачала головой.

Чувствуя, что больше из нее ничего не вытянешь, инспектор удалился. Эрни тотчас же внес свой вклад в обсуждавшуюся тему.

– Убийство! Вот здорово! – воскликнул он.

Освоение космоса полностью было вытеснено сегодняшним потрясающим событием.

– А мисс Пебмарш не могла сама его прикончить? – с энтузиазмом осведомился он.

– Не говори глупости, – ответила ему мать. Внезапная мысль мелькнула у нее в голове. – Интересно, должна ли я была ему рассказать~

– О чем рассказать, мама?

– Ладно, не важно, – махнула рукой миссис Кертин. – В конце концов, это не имеет никакого значения.

Глава 6РАССКАЗЫВАЕТ КОЛИН ЛЭМ

Когда мы съели два недожаренных бифштекса и запили их пивом, Дик Хардкасл с наслаждением вздохнул и заявил, что чувствует себя куда лучше.

– К черту мертвых страховых агентов, таинственные часы и истеричных девушек! Давай поговорим о тебе, Колин. Я думал, что ты покончил с делами в этой части света, и вдруг вижу тебя шатающимся по задворкам Кроудина. Уверяю тебя, что в Кроудине морскому биологу делать нечего.

– Не насмехайся над морской биологией, Дик. Это весьма полезная наука. Малейшее упоминание о ней так отпугивает собеседников, что они тут же прекращают говорить на эту тему и тебе не приходится давать дополнительных объяснений.

– И таким образом ты не боишься себя выдать?

– Ты забываешь, – холодно произнес я, – что я в самом деле морской биолог и получил ученую степень в Кембридже. Правда, не слишком высокую, но все-таки степень. Морская биология – очень интересная наука, и когда-нибудь я снова ею займусь.

– Ну, я-то знаю, чем ты занимаешься в действительности, – сказал Хардкасл. – И поздравляю тебя с успехом. Процесс Ларкина начнется через месяц, не так ли?

– Да.

– Удивительно, что он смог так долго сбывать товар. Ведь кто-то должен был его заподозрить.

– Это не так просто. Когда вбиваешь себе в голову, что твой знакомый – отличный парень, тебя нелегко будет переубедить.

– Наверное, он был очень умен, – заметил Дик.

Я покачал головой:

– Не думаю. По-моему, он только делал, что ему говорили. Ларкин имел доступ к очень важным документам. Он приносил их туда, где их фотографировали, а потом возвращал на место. Организовано это было недурно. Обычно Ларкин ходил на ленч каждый день в разные кафе. Мы предполагаем, что он вешал свое пальто рядом с точно таким же, – хотя владелец последнего не всегда оказывался тем, кто ему нужен. Потом оба пальто меняли местами, но человек, который это проделывал, никогда не говорил с Ларкином, а Ларкин никогда не говорил с ним. Нам бы хотелось побольше узнать о механике этого дела. Все было великолепно спланировано, с точным расчетом времени. Да, у кого-то неплохо работала голова.

– И поэтому ты все еще околачиваешься вокруг военно-морской базы в Портлбери?

– Да, кончики этой истории мы обнаружили и в Лондоне, и в Портлбери. Мы знаем, когда, где и как Ларкин получал свой гонорар. Но это не все. Где-то находится мозг всего предприятия, оставляющий следы, которые семь или восемь раз сбивали нас с толку.

– А чего ради Ларкин этим занимался? – с любопытством спросил Хардкасл. – Он что – политикан-идеалист? Пытался самоутвердиться? Или просто загребал деньги?

– Ларкин отнюдь не был идеалистом, – ответил я. – По-моему, он делал это исключительно ради денег.

– Так почему вы не поймали его гораздо раньше? Он ведь тратил деньги, а не копил их.

– Нет, он только и делал, что швырялся деньгами. Откровенно говоря, мы арестовали его немного скорее, чем рассчитывали.

Хардкасл понимающе кивнул:

– Ага! Разоблачив Ларкина, вы начали его использовать?

– Более или менее. До того как мы напали на след Ларкина, ему удалось передать немало важной информации, поэтому мы позволили ему продать еще кое-какие сведения, на вид также достаточно ценные. На нашей работе часто приходится прикидываться дураками.