В России о домашних часах узнали гораздо позже, чем в других европейских странах. Царь Иван Грозный получил в подарок часы от римского императора Рудольфа II. А потом это чудо техники начали привозить из-за границы бояре и купцы. Например, боярин Матвеев так заинтересовался часами, что, потратив уйму денег, собрал в своих хоромах целую коллекцию различных часов.
Большие напольные часы служили как бы частью мебели, а настенные, настольные и каминные — замечательным украшением богатых домов и дворцовых покоев. Были популярны и модны настенные часы «с секретом». Когда наступало положенное время, в часах распахивались маленькие дверцы, из которых выскакивала кукушка. Она куковала сколько положено и снова исчезала до следующего часа.
Механизм настольных часов долгое время ничем не закрывали. Было интересно следить за слаженной работой многочисленных шестеренок. Их движение выглядело таинственным и вызывало восхищение. Но опыт показал, что на открытых частях осаждается пыль, появляется ржавчина. Пришлось заключать часы в футляр. И от этого они только выиграли. Корпуса часов стали делать из редких пород дерева, горного хрусталя, мрамора, фарфора самой разной и причудливой формы, украшали их изящными фигурками богинь, амуров, коней, собачек и орлов.
Русский писатель Андрей Болотов писал о своих часах, с которыми ему пришлось расстаться: «Но ни которой вещи так мне не жаль, как настольных часов. Они были особливого устроения, очень невелики и уютны и представляли собою небольшой продолговатый пьедестал, наверху которого лежал бронзовый вызолоченный мопсик, гавкающий при всяком ударении часов и представляющий весьма хорошую и смешную фигуру. Вещица сия была такова, что мне и поныне ее жаль».
Но постепенно все больше появлялось часов без особых украшений, простых, а значит, и не очень дорогих. Лет 150 назад домашние часы стали доступны многим. Из предмета роскоши они превратились в обычную вещь, каких много в каждом доме.
«Нюрнбергские яйца»
Нужно было обладать незаурядным мастерством, чтобы в небольшой круглой коробочке, корпусе, разместить все детали карманных часов: шестеренки, пружину и даже крохотный билянец. Это удалось сделать примерно в 1500 году Петеру Генлейну — часовщику из немецкого города Нюрнберга.
Карманные часы казались чем-то невероятным. Один ученый с удивлением писал: «Они, как бы их не поворачивали, показывают и отбивают время, даже если находятся в кармане».
Часы, изготовленные в Нюрнберге, получили странное название «нюрнбергских яиц», хотя на самом деле имели нормальную плоскую форму.
Карманные часы стали работать намного лучше, когда в них место билянца занял баланс. Считается, что изобрел его Христиан Гюйгенс. Это был маятник, но выглядевший совсем по-другому — он имел форму колесика, маховичка с прикрепленной к нему упругой очень тонкой спиральной пружинкой, волоском.
Под действием пружинистого волоска маховичок, баланс, подобно маятнику, колебался, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. За один час он совершал более 20 тысяч колебаний. А вместе с балансом поворачивался и шпиндель с палетами.
Однако шпиндельный ход для карманных часов оказался не самым лучшим. Были изобретены и другие, например, цилиндровый ход, который применяется до сих пор.