Часы, идущие назад

– В тусовке он был просто Дэн. Это случилось две недели назад, он подошел ко мне на улице, выглядел плохо, весь дерганый. Я тогда подумала еще: без дозы мучается, но это не только ломка была, понимаете? Мне сейчас, когда я все снова вспоминаю, кажется, что он нервничал. Сказал, есть фотки на продажу. Может, ваша галерея купит? Я сказала – мы на мели, нет. Я думала, он на дозу собирает. Но он потащил меня в кофейню на бульваре и там вытащил три фотографии. И я… Я только взглянула на них, Федор Матвеевич, и сразу поняла, что… Это работы Елены Мрозовской! А там еще на обороте снимков были ее автографы, надписи, сделанные ее рукой!

Катя не вмешивалась в разговор. Она видела: Анфиса сильно волнуется. Имя Елены Мрозовской Кате ничего не говорило. Правда, она была в курсе, что Анфиса увлекается дореволюционной фотографией. А по нынешним временам антиквариат – лучшее вложение для маленькой частной галереи, идущей ко дну.

– Короче, я сразу решила купить эти снимки. Сняла деньги с карточки в банкомате, заплатила пять тысяч за каждый снимок. Это я его наколола, Федор Матвеевич. Каждое подлинное фото Мрозовской, сделанное ею лично, стоит в десять раз больше. А я ему всего пятьдесят тысяч пообещала за все. Потому что он сказал мне – у него еще есть.

– И что было дальше?

– Я сказала ему: мне надо проверить подлинность снимков. Хотя уже уверена была, что… Ох, это такая удача! – Глаза Анфисы блеснули. – Но эти три снимка… Я потом покажу какие, они уж очень… как бы это сказать… Снято великолепно, но мурашки по коже. Денис взял номер моего мобильного, сказал, что позвонит через пару дней – узнать, куплю ли я остальное. И позвонил. Я сказала – да, да, галерея купит все. Я с компаньонами это не обсуждала. Решила вложить свои деньги.

– Понимаю, бизнес, – усмехнулся Гущин.

– Нет, не понимаете вы! Для фотографа откопать новые неизвестные фото Елены Мрозовской – это то же самое, что найти на блошином рынке настоящего Бакста или Бенуа! – пылко воскликнула Анфиса. – Я сказала, чтобы он привез снимки в галерею. Но он ответил, что не в Москве, далеко от Москвы, в Горьевске, мол, у него временная работа, халтура в фотоателье в доме быта. А снимки он держит в банке, в ячейке.

– В каком банке он держал фото?

– ВТБ, отделение на Земляном валу. Он мне по телефону назвал адрес и продиктовал код шифра ячейки.

– Так сразу все открыл?

– Он сказал: Анфиска, ты не обманешь. Забери снимки, глянь. Пятьдесят тысяч переведешь мне на карточку, я перезвоню.

– А он не сказал вам, откуда у него эти фото?

– Сказал, еще в первую встречу, когда я в кафе начала допытываться про фотографии Мрозовской. Это от нарика одного знакомого – от какого-то Петруши, который откинулся от передоза. А это, мол, долг его за кокс и наследство одновременно.

– Фамилия Петруши?

– Не знаю, вообще ничего про него больше не сказал. Лишь упомянул, что тот из Горьевска был. В Горьевске посоветовал халтуру. Сейчас же все как волки рыщут, ищут подработку. Ничем не гнушаются. Глянец весь почти накрылся, там чужих, внештатных в штыки встречают. Из папарацци Денис превратился в обычного фотографа из тех, кто снимает на документы.

– И что было дальше?

– Я, конечно, помчалась в банк, вскрыла ячейку. Достала снимки и… Я была готова его убить. Там было только два снимка Елены Мрозовской. Все остальные не ее. Я в галерее и фотомастерской все тщательно проверила, рылась в справочниках. Нет, никаких сомнений: это снимки гораздо более раннего периода, примерно конца семидесятых – начала восьмидесятых годов девятнадцатого века. Антикварные фото неизвестного фотографа. Но… они такие… Вы же сами сейчас видели, Федор Матвеевич! Но вот что необычно: на обороте там везде надписи. Почерк тот же, что на фотографиях Елены Мрозовской. Они сделаны не ею, но она подписала их все, словно… это из ее собрания, коллекции. Я послала Денису сообщение: снимки беру, но это не Мрозовская, поэтому и цена – двадцатка за все. Он мне ответил вчера вечером, прислал sms. Номер шифра банковской ячейки, другой. Написал: «Есть еще, полтинник за все».

– Еще снимки? И другая ячейка?

– Да. Я снова помчалась туда, на Земляной вал, в то же отделение ВТБ. Но там нет ячеек с таким шифром. Мне менеджер банка сказал, что подобный шифр они не используют. Это какой-то другой банк. Я стала опять звонить Денису – его мобильный сначала не отвечал, никто трубку не брал. А потом и вообще отключился. И на сообщения – никакого ответа. Я сегодня с утра все пыталась дозвониться. Мне стало тревожно – не в правилах Дениса исчезать, когда деньга светит! Это совершенно на него не похоже. И я жаждала получить остальные снимки. Невозможно от такого предложения отказаться! Поэтому я села в машину и поехала в Горьевск. В пробке на МКАД проторчала полтора часа. Пока добралась, пока это чертов дом быта нашла, стемнело. Оказалось, он сегодня и на работе не был. Я из всех местных душу вытрясала – хотела его адрес узнать. А тут вы…