Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

И, наконец, направилась к господам Робертсу и Уайли на Джордж-стрит. Представители этой маленькой фирмы оказались весьма напористыми людьми и, казалось, готовы были оказать клиенту решительно любую услугу. Плохо было то, что Саттон Чанселлор не интересовал их ни в малейшей степени — им куда больше хотелось сбыть Тапенс какой-нибудь еще недостроенный дом по цене двух готовых. Наконец, видя, что потенциальный клиент твердо решил уйти, один из этих энергичных молодых людей нехотя признал, что такое местечко, как Саттон Чанселлор, действительно существует.

— По этому вопросу вам лучше обратиться к Блоджету и Берджессу на площади. Они как раз занимаются пришедшей в упадок и полуразрушенной недвижимостью…

— Недалеко оттуда есть очень красивый домик у мостика через канал… я видела его из окна поезда. Только там почему-то никто не живет…

— А, знаю. Это «Ривербэнк». Говорят, там обосновались призраки.

— Вы имеете в виду… привидения?

— Ну да… О нем ходит множество всяких историй. Вроде бы по ночам там слышны стоны и разные другие звуки. На мой взгляд, там просто развелись жуки-могильщики.

— О Боже, — сказала Тапенс. — А мне он показался таким милым и уединенным…

— Большинству он кажется слишком даже уединенным. Подумайте и о том, что зимой его заливает.

— Я вижу, подумать надо о многом, — с горечью сказала Тапенс.

Направляясь в «Ягненок и флаг», где она собиралась подкрепиться, она бормотала себе под нос:

— Есть над чем подумать — наводнения, жуки-могильщики, привидения, звон цепей, пропавшие владельцы, стряпчие, банки… дом, который никому не нужен и который никто не любит, кроме, разве что, меня… А, ладно, сейчас я просто хочу есть.

Еда в «Ягненке и флаге» была вкусная, плотная и обильная — предназначенная скорее для фермеров, чем для худосочных проезжих туристов. Густой наваристый суп, свиная ножка в яблочном соусе, а также сыр стилтон[164] или сливы с драченой на выбор. Тапенс предпочла сыр.

Немного прогулявшись, Тапенс вернулась к своей машине и направилась обратно в Саттон Чанселлор. Утро было потрачено впустую.

Когда она, одолев последний поворот, проезжала мимо церкви, со двора вышел викарий. Вид у него был довольно усталый. Тапенс остановилась.

— Все еще ищете могилку? — спросила она.

Викарий потер поясницу.

— Зрение у меня никудышнее, — пожаловался он, — а большинство надписей почти совсем стерлись. Спина болит… Многие плиты упали… Право, каждый раз, как я наклоняюсь к очередной надписи, мне кажется, что я уже не смогу разогнуться.

— На вашем месте я бы оставила это занятие, — сказала Тапенс. — Вы же просмотрели приходскую книгу регистрации, а значит, сделали все, что могли.

— Я знаю, но бедняге так хотелось удостовериться. Я абсолютно убежден, что мои труды напрасны. Однако долг превыше всего. Тем более что остался совсем небольшой кусочек — вон там, от тиса и до стены, правда большинство надгробий там восемнадцатого века. Вот осмотрю его, и тогда моя совесть будет определенно чиста. Однако сделаю я это уже завтра.

— Вот это правильно, — согласилась Тапенс. — Вам нельзя так переутомляться. Хотя, знаете что, — неожиданно добавила она, — после чая у мисс Блай я приду и посмотрю сама. От тиса до стены, вы сказали?

— Да, но я не смею вас затруднять.

— Ничего, ничего. Мне это будет в охотку. Это же очень интересно — ходить по церковному кладбищу. Знаете, старые надписи дают отличное представление о людях, которые жили здесь раньше. Право, для меня это будет удовольствием. Пожалуйста, идите домой и отдохните.

— Да-да, мне ведь еще надо подготовиться к вечерней проповеди. Вы очень добры. Очень.

Он одарил ее лучезарной улыбкой и направился к церкви. Подъезжая к дому мисс Блай, Тапенс взглянула на часы. «Развязаться бы с этим побыстрее», — подумала она.

Передняя дверь была открыта, а мисс Блай как раз несла тарелку со свежеиспеченными ячменными лепешками, направляясь через холл в гостиную.

— Ах, вот и вы, дорогая миссис Бересфорд. Я так вам рада. Чай почти готов, чайник уже на плите. Остается только заварить. Надеюсь, вы купили себе что хотели, — добавила она, бросая укоризненный взгляд на откровенно пустую сумку, висевшую на руке Тапенс.

— Увы, не повезло, — ответила Тапенс, стараясь придать своему голосу как можно больше искренности. — Вы же знаете, как это бывает: то цвет не тот, то фасон. Но я всегда с огромным удовольствием знакомлюсь с незнакомыми местами, даже если они и не очень интересные.

Пронзительный свисток чайника потребовал незамедлительного ответа, и мисс Блай, зацепив на ходу подготовленную к отправке и лежавшую на столике кипу писем, метнулась на кухню. Письма посыпались на пол.

Тапенс наклонилась, собрала их и, положив на стол, обратила внимание, что верхнее адресовано некой миссис Йорк из «Роузтреллис Корт» для престарелых женщин в Камберленде[165].

«Надо же! — изумилась Тапенс, — такое чувство, будто во всей стране нет ничего, кроме приютов для престарелых! Вероятно, и мы с Томми не успеем оглянуться, как сами окажемся в одном из них!»