Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

Миссис Дрейк (хозяйка дома).

Миссис Батлер Миссис Оливер.

Мисс Уиттакер (школьная учительница).

Преп. Чарлз Коттерелл (викарий).

Саймон Лэмптон (помощник викария).

Мисс Ли (фармацевт, помощница доктора Фергюсона).

Энн Рейнольдс Джойс Рейнольдс Леопольд Рейнольдс Николас Рэнсом Десмонд Холланд Беатриса Ардли Кейти Грант Диана Брент.

Миссис Гарлтон (приходящая прислуга).

Миссис Минден (уборщица).

Миссис Гудбоди.

— Вы уверены, что это все?

— Ну, как сказать… — ответил Спенс. — Конечно, полной уверенности нет, да и быть не может. Мало ли кто заглядывал — что-нибудь убрать или принести. Кто-то, кажется, приносил гирлянды разноцветных лампочек, кто-то зеркала, кто-то тарелки… Кто-то, кстати, пластмассовое ведро. Принесут, перекинутся парой слов — и уйдут. Разве всех упомнишь? А они тоже могли в это время слышать все, что Джойс говорила. Даже если только-то и поставили ведро в передней. Голосок-то у Джойс был звонкий, прости Господи, отовсюду было слыхать. Так что список, возможно, неполный. Но другого все равно нет. И обратите внимание на примечания рядом с именами — мне здорово пришлось попотеть.

— Да-да. Благодарю… И последний вопрос. Местные власти, вероятно, уже допрашивали кого-то из этих людей — очевидно, тех, кто затем пришел и на сам праздник. Хоть один из них упомянул о том, что Джойс говорила про убийство?

— Похоже, что нет. Во всяком случае, в протоколе об этом ни слова. Я и сам узнал только от вас.

— Любопытно, — сказал Пуаро. — Можно сказать, примечательно.

— Наверное, никто не воспринял это всерьез, — предположил Спенс.

Пуаро задумчиво кивнул.

— Мне пора на встречу с доктором Фергюсоном. Он уже закончил прием, — сказал он и, сложив список Спенса, спрятал его в карман.

Глава 9

Доктор Фергюсон в свои шестьдесят оставался типичным шотландцем и как таковой особой церемонностью не отличался. Сдвинув щетинистые брови, он смерил Пуаро пронизывающим взглядом:

— Ну, что у вас там? Садитесь. Осторожнее, там ножка шатается. Винт разболтался.

— Позвольте объяснить… — начал было Пуаро.

— Объяснять ничего не надо, — перебил его доктор Фергюсон. — В наших местах всем все известно. Эта писательница привезла вас сюда под видом самого великого сыщика на свете, чтобы вы утерли нос местной полиции. Суть я уловил?

— Отчасти да, — ответил Пуаро. — Но вообще-то я приехал навестить своего старинного друга старшего инспектора Спенса, который живет здесь у своей сестры.

— Спенс? Хм-м. Отличный малый это ваш Спенс. Нрав как у породистого бульдога. Хороший, исполнительный полицейский старой закваски. Никаких взяток. Никакого нахрапа. К тому же не дурак. И притом честный.

— Совершенно с вами согласен.

— Ну и? — брезгливо осведомился Фергюсон. — На чем вы с ним порешили?

— И он, и инспектор Реглан были ко мне чрезвычайно добры. Надеюсь, вы тоже буде…

— С чего бы это? — оборвал его Фергюсон. — Уму непостижимо! Ребенка заталкивают головой в ведро и топят в самый разгар праздника. Чудовищно! И заметьте: никого это практически не шокирует. Вы хоть знаете, сколько детских трупиков мне пришлось осматривать за последние семь-десять лет? Много! Очень много. А в психушках по-прежнему не хватает мест, и на воле как разгуливали, так до сих пор и разгуливают субъекты, подлежащие полной и немедленной изоляции. Нарядные, обаятельные и с виду абсолютно нормальные… Гуляют и посматривают себе по сторонам, кого бы еще запихнуть мордой в ведро… И, понятно, находят. На вечеринках, правда, они обычно не промышляют. Видно, велика опасность засветиться. Хотя новизна ощущений порой привлекает даже самых осторожных мерзавцев…

— А вы лично никого не подозреваете?

— Щас! Так я вам все и выложил! Мне нужна уверенность. Доказательства.

— Но предположить-то вы можете, — настаивал Пуаро.

— Предположить может любой. Когда меня вызывают к больному, я тоже поначалу только гадаю… на кофейной гуще, м-да, что же эта красная сыпь означает: корь или аллергию, и если последнее, то на устрицы или на пуховую подушку? А вот когда я порасспрошу, что ребенок делал, на чем спал и с какими детьми общался и не ездил ли он в одном автобусе с детишками миссис Смит или миссис Робинсон, у которых поголовно корь, а потом задам еще и другие наводящие вопросы, так вот только когда я все это узнаю, я смогу сделать предварительное заключение о том, чем мой пациент болен. И это, позвольте вам заметить, называется ставить диагноз. И ставят его один раз, и не тогда, когда кому-то захочется выслушать какое-нибудь предположение.

— Вы знали эту девочку?