Чат с мертвецами

– Ой! – до Миры дошла вся глубина послания. – И… поэтому он называет себя Гномом?

– Верно, – подтвердил начальник нейтральным, вежливо-чужим тоном. – Наша мама была актрисой, ты это уже знаешь, примой еще до знакомства с отцом. Всего и всегда она добивалась талантом, умом, своими силами. Никогда и ни о чем не просила отца, кроме одного раза. Мама уже собиралась покинуть сцену, хотела свою детскую студию. В тот Новый год она написала сценарий для детского праздника и только тогда попросила отца организовать елку в театре. Все-таки театр драматический, детские спектакли не их профиль.

– Разве? – немного удивилась Мира. – Я вроде бы в детстве туда на елку ходила.

– Это была не просто елка, – мягко возразил Майк. Он обернулся к девушке и теперь улыбался как-то странно, тепло, но грустно. – Настоящий детский спектакль. Мама обзвонила всех знакомых, у кого были маленькие дети, и предложила, чтобы ребята попробовали себя в актерском мастерстве. А главную роль играл как раз Тимка. Он так этим гордился! Я тогда еще был совсем маленький – много людей, шум, мне еще неинтересно. Так что Тимка еще больше радовался! Он старший и главный! И да, после этого он велел всем и всегда называть его только Гномом. Отец поворчал немного, а мама согласилась сразу.

– Ужасно, – сочувственно заметила Мира. – Не сама история, а как ее использовали. Такое суперличное послание… Кстати! Майк! – Девушка чуть нахмурилась. – А кто еще знает об этой истории?

Ее начальник наконец-то впервые за этот долгий вечер улыбнулся широко и искренне.

– Вот это как раз одна из причин, почему я позвал тебя, – сказал он. – Ты всегда мыслишь рационально, тебя не сбить. Верный вопрос, Мира! На сегодняшний день эту историю знают только я и сам Гном.

– А Элен? – уточнила аналитик.

– Элен? – Казалось, шеф даже удивился. – Нет, конечно. Она появилась в нашей жизни значительно позже. Тогда уже все привыкли, что Тимка – Гном. И никто даже не подумал что-то объяснять… Подожди! Ты же не думаешь, что Элен…

– Конечно, не думаю, – успокоила его девушка. – Я была уверена: преступник все рассчитает именно так, чтобы она сразу осталась вне подозрений. Он привык играть тонко, как я сама же Элен и объясняла. После смерти всей семьи ни на кого не должны падать подозрения. В этом вся соль! Да и с чего ему подставлять Элен? Она же вам, извини, все-таки не родная.

– По крови нет, – согласился Майк. – Если отбросить эмоции… То вот де-юре как раз все наоборот. Она официально остается нашей мачехой.

– А значит, одной из наследниц, – поняла девушка. – Если вдруг вас с Гномом не станет…

– Ну, – Майк снова немного нахмурился, – видишь ли, тут какая картина. Она точно не могла бы попасть в круг подозреваемых. Скорее уж в число жертв. Отец написал завещание, о чем мы с братом отлично знали, и оба его с радостью поддержали. Все его состояние поделено на троих. Элен получила пятнадцать процентов, сорок я и остальное Гном.

– Вот как! – Аналитик задумалась. – Значит, я была права, ее не подставят. И сразу тебя успокою: я очень хорошо ей объяснила опасность этого сайта. Она туда точно не полезет.

– Спасибо! – с искренним облегчением вздохнул Майк. – Если она тебе это обещала, то слово сдержит. Она такая.

– Угу, – машинально отозвалась девушка. – Только вот мне интересно… У Гнома самая большая доля наследства, и начали они с него… Это совпадение? Ведь, например, в последней семье пострадавших сначала написали сыну, Виктору, и только потом Николаю.

– Мира, я не уверен, что мы с братом реально следующие жертвы, – высказал свои соображения начальник. – Как выяснила полиция, в кабинете последнего покойного стояла камера, и она работала, даже когда там появились все мы. Похоже, преступник просто вычислил, что агентство «Хеймдаль» принадлежит мне и Гному, поэтому решил нас припугнуть. И кстати, это вписывается в его тактику. Сначала написал Гному – финансовому директору, а потом уже мне.

– Стоп! – От таких новостей Мира даже подскочила. – Потом тебе? Как так? Ты тоже зарегистрировался там?

– Да, – совершенно спокойно подтвердил Майк. – Сразу, как только увидел адрес этого сайта. Но мне никто ничего не писал, так что успокойся. Хотя мне и льстит, что ты волнуешься за меня.

– Если ты так польщен, сделай одолжение, – раздраженно ответила девушка, – когда тебе напишут – а я уверена, что напишут, – не смей открывать письмо без меня. Эта сволочь знает, как бить больно. Сам сказал, я мыслю рационально… Тем более если все пойдет, как с Гномом, я уколов делать не умею.

– Ладно. – Шеф повеселел. – Обещаю. Хочешь, могу даже на какой-нибудь книге поклясться.

– Нет, не надо, верю. – Мира настроилась на рабочий лад. – Скажи мне лучше, насколько Гном поверил?

– Не знаю. – Майк сразу помрачнел. – Он… короче, был в жутком состоянии. Истерика. Определить, насколько он будет способен разумно воспринимать эту ситуацию, когда проснется, я не знаю, поэтому мне нужна ты. Мы должны доказать, что это все подлог. Не знаю как, но это необходимо сделать.