"Чатос" идут в атаку

1933 год. В октябре в стране возникает фашистская партия «Испанская фаланга» во главе с Хосе-Антонио Примо де Ривера, сыном бывшего диктатора Испании. В ноябре на парламентских выборах одерживает победу реакция. В стране наступил период «черного двухлетия».

1934 год. Начавшаяся в провинции Астурия в октябре всеобщая забастовка переросла в вооруженное восстание. Против восставших брошены войска. Считая регулярную армию недостаточно благонадежной, правительство использует для борьбы с революцией иностранный легион и марокканские части. Восстание шахтеров потоплено в крови.

1935 год. Летом по инициативе Коммунистической партии Испании создается Народный фронт, в который вошел ряд республиканских партий. Влияние Народного фронта непрерывно растет.

1936 год. На выборах в кортесы, проходивших в феврале, побеждает Народный фронт.

В фашистском подполье, в недрах Военного союза — Организации реакционной военщины, возглавляемой генераламиФранко, Мола, Фангулом, — готовится мятеж прочив республики и установление фашистской диктатуры. Саботаж, диверсии, провокации были предвестниками готовящегося удара в спину испанского народа.

15 июля генеральный секретарь Коммунистической партии Испании Хосе Диас заявил в постоянной комиссии кортесов: «Вы не можете отрицать, что подготавливаете заговор. Вы ведете приготовления к государственному перевороту. Но берегитесь! Мы начеку и сделаем все, чтобы вы не могли увлечь Испанию на путь террора, голода и позора».

17 июля в испанском Марокко вспыхнул фашистский мятеж. Наемники иностранного легиона в казармах Мелильи выступили против законного республиканского правительства Испании. Их поддержали марокканские войска. Мятежники захватили еще два города — Тетуан И Сеуту.

18 июля радиостанция Сеуты, небольшого городка на севере испанского Марокко, передала в эфир пять слов:

«Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал — приказ к началу фашистского мятежа в гарнизонах континентальной Испании. Испанский народ вступил в борьбу с фашизмом…

Рано утром Евгений Степанов поднимался по широкой лестнице одного из старинных зданий, расположенных в центре Москвы.

В кабинете с зашторенными окнами, куда его провел дежурный, стоял приятный запах медового табака. Матовый свет настольной лампы мягко освещал два кресла и ковер на полу.

Навстречу Евгению поднялся коренастый дивизионный комиссар. Черная окладистая борода красиво обрамляла его лицо.

— Садитесь, — обратился он к Степанову. — Меня зовут Виктор Яковлевич.

Грузно ступая по мягкому ковру, Виктор Яковлевич подошел к столу, взял из лежавшей на нем коробки щепоть табаку и набил трубку. Присел рядом с Евгением.

— Вам не предлагаю, — кивнул он на коробку. — Знаю, трубка у летчиков не в почете.

Они виделись впервые. Но, как оказалось, ВикторЯковлевич немало знал о командире истребительного звена Евгении Степанове.

— На кузнеца вы не похожи. Я ожидал, что в кабинет войдет этакий здоровяк, а вы фигурой больше на гимнаста смахиваете, — проговорил комиссар.

— Разве по фигуре можно определить профессию человека? — подбодренный дружеским тоном, улыбнулся Евгений.

— Конечно, нет. Но в вашем личном деле есть запись: учился в железнодорожном училище на кузнеца. А вот я до службы в царском флоте ходил несколько лет в подмастерьях у портного. Есть такое местечко в Белоруссии с довольно странным названием — Пропойск. Вот там и орудовал иглой. По виду мне, конечно, полагалось бы молотобойцем быть. — Виктор Яковлевич помолчал. — Теперь о вас. Все четыре рапорта плюс письмо с настойчивыми требованиями послать в Испанию у меня. Не передумали? Ведь это дело добровольное. Прямо скажу — связанное с большим риском.

Волнение, охватившее Евгения в первые минуты, прошло. Он встал и твердо сказал:

— Прошу удовлетворить мою просьбу. Мягким прикосновением руки Виктор Яковлевич усадил летчика обратно.

— В Испании сложная военно-политическая обстановка. Внутри республики не все ладно. Там нелегко, за Пиренеями.

Виктор Яковлевич поднялся с дивана. Остановившись у висевшей на стене карты, подозвал Евгения.

— Видите, какая широкая полоса территории, занятой мятежниками и интервентами, отделяет север Испании от центра страны? Самая узкая часть — между Уэской и Бильбао — составляет на сегодняшний день 240 километров. Северному фронту очень трудно. Республиканские войска, чтобы оттянуть на себя часть сил противника с севера, вторую неделю атакуют Уэску. Впрочем, об этом вы сами в газетах читали. А вот этого вы еще не знаете.

Взяв со стола лист бумаги, Виктор Яковлевич прочитал:

— «Над республиканскими позициями почти постоянно находится около ста германских и итальянских самолетов, бомбардируя беспрерывно окрестности Бильбао. Несмотря на это, республиканские войска отбрасываютпротивника, переходя часто врукопашную». Это из сводки о положении на Северном фронте к исходу семнадцатого июня.

Помолчали.

— Разрешат мне уехать в Испанию? — тихо спросил Степанов.

— Ваша просьба удовлетворена!

— Когда выезжать?