Че Гевара. Важна только революция

После совместного завтрака Мазетти задал Че провокационный вопрос, почему тот сражается не на родной земле. Отвечая, Че то и дело пыхал трубкой, а Мазетти следил за его речью, которая, ему показалось, звучала уже не по-аргентински, а как какая-то кубино-мексиканская смесь. «Прежде всего, — сказал Че, — я считаю своей отчизной не одну только Аргентину, а всю Америку. Среди моих предшественников такие героические люди, как Марти, на земле которого я продолжаю его дело. Более того, я не думаю, что можно считать вмешательством в чужие дела то, что я отдаю себя лично, отдаю себя целиком, жертвую своей кровью во имя дела, которое считаю справедливым и истинно народным, то, что я помогаю народу освободиться от тирании… Ни одна страна до сих пор не осудила вмешательство Америки во внутренние дела Кубы, ни одна газета не обвинила янки в том, что они помогают Батисте вершить кровавую расправу над собственным народом. Но зато многие обеспокоены моей персоной».

Затем Мазетти спросил, является ли коммунистом Фидель Кастро. На это Че широко улыбнулся и ответил совершенно бесстрастно: «Фидель не коммунист. В противном случае у нас было бы куда больше оружия. Нет, это исключительно кубинское революционное движение. Или, точнее сказать, латиноамериканское. С политической точки зрения Фиделя и его движение можно охарактеризовать как патриотов-революционеров».

На вопрос о том, что побудило его войти в отряд Фиделя Кастро, Че ответил: «После моих скитаний по Латинской Америке, достигших высшей точки в Гватемале, я готов был присоединиться к любому революционному движению против тирании, просто Фидель произвел на меня впечатление незаурядного человека. Он принимал на себя и преодолевал самые невероятные трудности. В нем была поразительная уверенность в том, что он сможет добраться до Кубы. А добравшись, будет сражаться. И сражаясь — победит. Я принял его оптимизм».

Мазетти вернулся в Аргентину довольный: он взял интервью у Фиделя и Че — который впервые выступил перед международной радиоаудиторией. Также он записал приветствие Че своей семье. Визит Мазетти в дом семейства Гевара был для них очень волнующим, поскольку в последние годы письма от Эрнесто стали приходить крайне редко. Все чаще они узнавали новости о нем из журналов и газет. Особенно семейство гордилось фотографией из знаменитой статьи Герберта Меттьюза в «Нью-Йорк таймс». «Теперь мы узнали, — писал его отец — что Эрнесто сражается за правое дело».

Весной 1958 г. Гевара-старший увидел статью Боба Тейбера, которая носила заголовок «Сможет ли Че изменить судьбу Америки?». Для отца она стала свидетельством значимости сына.

Долорес Мояно прислала родителям Че подборку материалов из испаноязычной газеты «Диарио де лас Америкас», выходившей в Майами. А комитет «Движения 26 июля» в Нью-Йорке отправил им копии официальных сообщений повстанческой армии. Наконец, Гевара Линч стал регулярно встречаться с латиноамериканским корреспондентом «Чикаго трибьюн» Жюлем Дюбуа, который специально разыскал отца Че во время своего визита в Буэнос-Айрес. Дюбуа часто бывал на Кубе и потому имел сведения о всех последних подвигах Че; в обмен на них он получал воспоминания старшего Гевары о молодых годах его сына. Однако, когда Дюбуа попросил своего собеседника записать вкратце все, что он знает о Фиделе Кастро, Гевара Линч заподозрил неладное. В своих мемуарах он отмечает, что один «очень надежный источник» подтвердил впоследствии причастность Дюбуа к агентам ЦРУ.

Семейство Че в Буэнос-Айресе посетил также уругвайский журналист Карлос Мария Гутьеррес, который до Мазетти побывал у повстанцев и преисполнился восхищения перед революцией и лично перед Че. По словам Гутьерреса, Че «заложил основы аграрной реформы в сьерре; построил фабрику по производству оружия; сконструировал ружье-базуку; ввел в действие первую хлебопекарню в горах; построил больницу; <…> создал первую школу и <…> запустил в действие "Радио Ребельде" <…> и при том у него хватило времени основать небольшую газету для распространения информации среди повстанческой армии».

Визит Мазетти окончательно убедил родителей, что из их семьи вышел великий человек. Они прослушали запись, которую принес им очередной почитатель их сына, а также записи его собственного интервью на радиостанции «Мундо». Гевара Линч, зараженный энтузиазмом Гутьерреса и Мазетти, которые стали частыми гостями и друзьями семьи, вскоре превратился в жаркого сторонника кубинской революции. «Все мы оказались охвачены идеей защиты Революции, — писал он. — Мой дом на улице Араос превратился в революционный центр». Он организовал отделение местного комитета по поддержке «Движения 26 июля», а также «Комитет помощи Кубе», который устраивал танцы и продавал облигации, добывая тем самым средства. Дело сына стало теперь и его делом.