Че Гевара. Важна только революция

Че созвал совет для обсуждения дальнейших действий. На нем присутствовали конголезские лидеры: Масенго, Чамалесо и еще пара других (несмотря на настойчивые уговоры, Кабила так и не соизволил приехать). В ходе обсуждения все сошлись на том, что у них есть только два варианта: сражаться до конца, защищая имеющиеся рубежи, или попытаться совершить прорыв через линии врага с последующим продвижением к северу или к югу. Первый вариант отпадал из-за ненадежности бойцов, и потому они не без колебаний склонились ко второму варианту, решив прорываться к югу, через район под названием Бондо. Че приказал Дреке и другому своему офицеру, Алому, совершить туда короткий рекогносцировочный рейд для выяснения возможных ходов.

Решив, что будет нечестно хранить далее в тайне новость о решении Танзании прекратить помощь повстанцам, Че рассказал обо всем Масенго и предложил ему самому делать выводы. Очевидно, это известие стало определяющим для Масенго и его товарищей; в тот же вечер Чамалесо пришел к Че с сообщением о том, что все офицеры штаба приняли решение окончить кампанию. Че не понравилось это известие, и он сурово ответил Чамалесо, что в таком случае он требует, чтобы их решение было задокументировано. «Я сказал ему, что есть такая штука под названием «история», которая состоит из фрагментарных сведений и которую можно исказить». Че хотел получить письменный документ, опасаясь, что впоследствии конголезцы заявят, будто это кубинцы приняли решение о выходе из кампании. Чамалесо ответил, что едва ли Масенго согласится подписать подобный документ, но отправился с ним посоветоваться.

Когда он ушел, Че сообщили по телефону, что верхний лагерь взят. Бойцы покинули его без боя, и крупное соединение врага начало продвижение к озеру. Че не задумываясь предложил отступление, и Масенго тотчас согласился на это. Чамалесо воспользовался поводом, чтобы сообщить Че о том, что он вновь поговорил с офицерами и они были единогласны в своем «решительном» желании прекратить боевые действия. Но это не имело уже никакого значения, так как, по словам Че, «минут через пять телефонисты исчезли, вся военная полиция бежала, и базу охватил хаос».

VIII

Эти события произошли вечером 18 ноября, когда уже стемнело. Че послал в Кигому радиограмму, в которой сообщал о том, что вынужден отступать, и просил подготовить катера для эвакуации. Приказав своим людям поджечь хижины и спрятать как можно больше вооружения в секретных хранилищах, Че затем распорядился принести тяжелое оружие на тот случай, если им придется еще обороняться на этом последнем рубеже. На рассвете они начали медленно отходить к берегу озера, сгибаясь под тяжестью своих нош и оставляя часть их по пути. Че видел «вековую усталость» на лицах своих бойцов, но тем не менее всячески пытался их поторопить. Вдруг сзади прогремели взрывы, и в небо потянулись облака дыма: кто-то поджег склады с боеприпасами. Конголезцы по большей части бежали. Че позволил им это сделать, зная, что, когда они достигнут озера, места в катерах на всех не хватит.

Встреча должна была произойти на берегу озера, в десяти километрах к югу от Кибамбы. Но катера не прибыли ни в тот вечер, ни на другой день. 20 ноября Че связался по радио с капитаном катера Чангой и сообщил ему, что эвакуации ждут двести человек. Чанга ответил, что его задерживают власти Танзании, но что уже вечером он приплывет к ним.

От этой новости, писал Че, «все пришли в восторг». Он уже поговорил с Масенго и его генштабом, и они сошлись на том, что один из конголезских офицеров останется в Конго со своими людьми, а Масенго и остальные будут эвакуированы вместе с кубинцами. Но для того чтобы этот план сработал, нужно было как-то обмануть конголезцев, и Че с Масенго решили под каким-нибудь благовидным предлогом посадить на один из катеров тех бойцов, которых решено было оставить; катер должен был отвезти их в ближайшую деревушку, а как только они скроются из виду, начнется настоящая эвакуация.

Но все прошло не так гладко. Хотя им удалось усадить изрядную часть конголезцев на катер, остальные «что-то почуяли» и заявили, что не сдвинутся с места. Тогда Че дал своим людям приказ отобрать тех из конголезцев, кто «наилучшим образом проявил себя», чтобы взять их с собой «как кубинцев».

Стоя на берегу озера и наблюдая за окончательной эвакуацией кубинской военной миссии из Конго, Че продолжал размышлять о том, не остаться ли ему самому для продолжения борьбы. «По моим расчетам, я мог отобрать около двадцати человек, готовых следовать за мной… Но что бы я сделал потом? Все вожди отступали, крестьяне проявляли к нам все большую враждебность. Однако идея полной эвакуации… тяготила меня чрезвычайно».