Че Гевара. Важна только революция

Подписав секретное военное соглашение с Советами, Фидель почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы бросить вызов американцам. Уже в феврале министр иностранных дел Роа отправил в Вашингтон послание, в котором излагались кубинские «условия» для ведения переговоров. Пока Вашингтон угрожает изменить свои квоты на покупку сахара у Кубы, никакого диалога быть не может. В своем ответе от 29 февраля Госдепартамент отказался идти на попятную, провозгласив, что Соединенные Штаты имеют право делать все что считают нужным для защиты интересов Америки. После того как четырьмя днями позже произошел взрыв на «Кубре», обмен заявлениями вновь стал носить конфликтный характер. Госсекретарь Гертер гневно отреагировал на обвинения Фиделя в причастности ЦРУ к трагедии и поставил под сомнение «искренность намерений» Кубы относительно проведения дальнейших переговоров.

Тем временем Вашингтон сделал последнюю попытку достучаться до Фиделя. В начале марта к министру финансов Кубы Руфо Лопес Фреске обратился советник американского посла Марио Лазо, который сообщил ему, что Соединенные Штаты хотят предложить Кубе свои военные самолеты и техническую помощь. Фидель попросил два дня для размышлений. 17 марта президент Дортикос передал Лопесу Фреске от имени Фиделя, что тот решил не принимать этого предложения.

В тот же день Эйзенхауэр одобрил план ЦРУ по секретному набору и подготовке вооруженной группировки из нескольких сотен кубинских беженцев с целью начать партизанскую войну против Кастро. Глава ЦРУ Даллес предполагал использовать ту же схему, что и при подготовке операции «Успех», приведшей к крушению режима Арбенса в Гватемале в 1954 г. Ответственным за организацию операции на Кубе он назначил своего заместителя Ричарда Биссела. В штаб его рабочей группы вошли также Трейси Барнс, участвовавший во многих секретных операциях, в том числе и в операции «Успех», и Говард Хант, руководивший боевиками ЦРУ в Монтевидео. Кроме того, в группу включили главу отдела ЦРУ по работе в Западном полушарии Дж. С. Кинга, который, однако, был настроен скептически и выступал за ведение «грязной войны» в целях дестабилизации режима и устранения ключевых фигур, таких как Че, Рауль и Фидель.

В Майами был направлен Гарри Дрехер (он же Фрэнк Бендер), специалист ЦРУ по латиноамериканским коммунистам, ему предписывалось набирать добровольцев из числа кубинских эмигрантов. Дрехер довольно скоро сформировал группу бойцов, которым предстояло пройти военную подготовку на секретной базе в Гватемале.

Между тем Фидель продолжал наступление на свободу СМИ. Владельцы телеканала «Сэ-Эме-Ку» бежали из страны, и их канал перешел в руки государства. В то же время Министерство труда взяло на себя большую часть функций ЦКТ: теперь министерство, а не профсоюзы устанавливало нормы и условия труда, а ЦКТ превратилось в не что иное, как наблюдательный орган.

VI

Облик Гаваны менялся на глазах. Дни, когда высшие и средние слои кубинского общества могли чувствовать себя в привилегированном положении, подходили к концу, и все большее число их представителей покидало родину на паромах и самолетах, увозивших их в Майами. К весне 1960 г. число эмигрантов достигло уже шестидесяти тысяч. Город, до той поры еще остававшийся большой развлекательной зоной для американцев, у которых были там свои элитарные яхт-клубы, частные пляжи, казино и публичные дома, стремительно терял эти атрибуты. В крупных отелях пока еще можно было поиграть в рулетку, но с улиц почти исчезли проститутки.

Вместо американцев сюда стали приезжать гости совсем иного рода. Гавану начали посещать торговые и культурные делегации из социалистического лагеря, а также все большее число лидеров стран третьего мира. Гостиницы заселили делегаты Международного конгресса коммунистической молодежи. Европейские и латиноамериканские интеллектуалы левых взглядов хлынули в Гавану на различные культурные конгрессы, устраиваемые революционным правительством. Среди посетителей были Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар, прибывшие по приглашению Карлоса Франки.

Встреча с Че произвела на Сартра неизгладимое впечатление. После смерти Гевары французский писатель оценит его личность невероятно высоко: для него Че был «не только интеллектуалом, но и самым совершенным человеком нашей эпохи».

23 марта Че выступил по телевизору с речью, озаглавленной «Политический суверенитет и экономическая независимость». В ней он заявил, что в результате революционного захвата власти Куба добилась политической независимости, но не завоевала еще независимости экономической. Именно это стало теперь «стратегической целью» революции.