Че Гевара

«1. Мы хотим реорганизовать армейские части, потому что мы единственные, кто располагает организованной милицией по всей стране и действующей армией, одержавшей двадцать побед над противником.

2. Наши бойцы показывают образцы великодушия, лишенного всякой ненависти по отношению к солдатам противника, с уважением относятся к пленным, оказывая им медицинскую помощь, никогда не подвергают пыткам противника, даже если он располагает важными сведениями.

3. Нужно привить всем военным институтам страны чувства справедливости и великодушия, которое Движение 26 июля воспитало в своих собственных солдатах.

4. Выдержка, которую мы проявляем в этой борьбе, является лучшей гарантией того, что военным, не замешанным в преступлениях тирании, нечего бояться Революции, они не должны расплачиваться за преступления тех, кто своими поступками и преступлениями запятнал честь военного мундира».

И в заключение огненная речь руководителя герильи:

«Победа или смерть! Пусть никогда больше не будет такой трудной борьбы, какую мы вели, когда нас было всего двенадцать человек, когда у нас не было организованных и закаленных бойцов из народа по всей Сьерра-Маэстре, когда у нас не было такой мощной и дисциплинированной организации по всей стране, как сейчас, когда у нас не было такой огромной поддержки масс, которая так ярко проявилась в день гибели нашего незабвенного Франка Пайса. Чтобы пасть с честью, не нужна компания».

После редакции этого манифеста Фидель заявляет Че:

— Когда старые бороды от политики начинают интересоваться кем-либо, это означает, что он преуспевает… Теперь моя цель — иметь поддержку рабочих профсоюзов. Мы объявим всеобщую забастовку, подготовим саботаж в городе. Ты должен оказать мне поддержку. Нужно, чтобы ты выпустил повстанческую газету.

— И с кем?

— О, чико, если ты создал школу, если ты оказался способен организовать госпиталь в Сьерре, как можешь задавать мне такой вопрос?

Таким образом в бойо, шлепая статьи двумя пальцами на старой пишущей машинке, с помощью древнего гектографа, нескольких литров печатной краски и бумаги, неизвестно откуда взявшейся, Че выпустил первый номер Эль Кубано Либре, ежемесячной газеты, в которой он впредь будет излагать свои идеи и революционную веру. Скоро экземпляры газеты уже достигают Гаваны, доводя до предела бешенство Батисты и его ищеек.

Распространение газеты и идей, которые она проводит, ускоряет создание рабочего фронта, множащего акты саботажа. Среди прочих саботаж на электростанции Гаваны, который приводит к отключению электричества, газа и телефонов на пятьдесят четыре часа.

Перед лицом этого брожения Фидель предстает как «собиратель» и «объединитель» Движения 26 июля. Он опубликовал свой манифест, чтобы подчеркнуть тот факт, что интеллигент, адвокат, политик, который имеет поддержку одновременно на острове и в других латиноамериканских странах, вплоть до Соединенных Штатов, представляют одно целое с герильей. Это главное, как об этом скажет Че:

«Мы знали, что невозможно диктовать нашу волю с высоты Сьерра-Маэстры, и должны были надеяться на то, как «друзья» будут стремиться использовать нашу военную мощь и огромное доверие, которое уже оказывал народ Фиделю, в пользу своих личных действий».

В этом контексте понятна ярость Кастро, когда он узнал о существовании пакта, подписанного в Майами группами оппозиции — включая и руководителей Движения 26 июля из Долины, — пакт, в соответствии с которым его революционные силы должны быть перегруппированы и стать простым составляющим элементом будущей лояльной армии. Впредь ему нужно развить большую скорость, спуститься с гор и завоевать остров в борьбе.

Кроме того, было приведено доказательство, что Соединенные Штаты играют на двух досках. Американское правительство заигрывает с Батистой на официальных церемониях, дает ему благоприятные условия для закупок вооружения, в то время как ЦРУ стремится исподтишка достичь глубин Движения 26 июля, которое, возможно, не знает подлинного происхождения этой манны. Как бы то ни было, в своем стремлении ускорить события Фидель стремится заручиться поддержкой Соединенных Штатов, обхаживая их и представляя себя как серьезного политического партнера.

В это время Москера прибывает в Эль Омбрито и без труда окружает лагерь, потому что Че уже переместил своих барбудос в Месе. Разбушевавшийся Москера разоряет, сжигает, убивает ни в чем не повинных крестьян. Когда 16 декабря он покидает местность, целой остается только печь для хлеба. Уходя, Москера уносит с собой все, что имеет хоть малейшую ценность, от мебели до кофейных мешков, затем он будет продолжать творить в других местах свое омерзительное террористическое зло.

Глава XVIII ОБУЧАТЬ, ЧТОБЫ ЛУЧШЕ БОРОТЬСЯ