Че: «Мои мечты не знают границ»

— Хороший вопрос. Видите ли, после того, как Батиста выпустил нас из тюрьмы, он стал на каждом углу трубить, какой он, дескать, добрый, выжимая из амнистии максимальный политический капитал. Одновременно он спустил на нас свою охранку. Так, моему брату Раулю собирались пришить взрыв кинотеатра. Вот почему он первым очутился здесь, в Мексике. Я опубликовал несколько статей в газете «Ла Калье». Политических, разумеется. Видимо, они имели успех, так как за короткое время тираж подскочил на двадцать тысяч экземпляров. Батиста закрыл газету. Я обратился к другим средствам информации. Однако специальным указом всем газетам, радио- и телевизионным станциям было запрещено распространять мои сочинения. Других противников режима, стоящих в твердой оппозиции, постигла та же участь. Как мне было действовать в таких условиях? И что это, спрашивается, за страна? Надо же бороться с этим, а не ждать у моря погоды!

— В одиночку против целого государства? — скептически спросила Ильда.

— Хосе Марти как-то сказал, что дело вовсе не в том, сколько у тебя в руках оружия, а важно, сколько звезд с неба ты хочешь схватить! На том стою! Время бесплодной и бесконечной болтовни прошло, пора действовать. Может, вы думаете, что я безнадежный фантазер? Сели на кораблик с кучкой сорвиголов и — даешь революцию? Нет! Мы боремся не вместо народа, а вместе с народом. В этом наша сила. Еще до моего отъезда с Кубы мы основали «Движение 26 июля». Это не просто иная вывеска для моих друзей, с которыми я штурмовал казарму Монкада. О, нет! Во-первых, нас и тогда уже было несколько тысяч, а с тех пор стало больше. Позже к нам присоединились другие организации. А в лице Армандо Харта, Франка Паиса, Фаустино Переса и их сторонников мы обрели настоящих революционеров. Так мы набирали силу. Мы примкнули к Партии кубинского народа. Фидель задумался и после короткой паузы продолжил:

— Думаете, преувеличиваю? На их последнем партийном съезде Фаустино в самом начале зачитал мое послание, где вооруженная борьба обозначена как единственное революционное средство, годное для устранения диктатуры. Пятьсот делегатов, съехавшихся со всех концов Кубы, аплодировали стоя. Послание было принято единогласно. Руководству партии ничего не оставалось, как, скрипя зубами, одобрить его. Столь велика ненависть к Батисте, столь энергично ведется поиск путей, которые вывели бы страну из этого состояния. Партийная верхушка после съезда многие месяцы палец о палец не ударила, чтобы провести в жизнь принятое решение, но, с другой стороны, готовность бороться с Батистой за это время проявилась с еще большей отчетливостью. А это основное. Теперь надо, опираясь на этот фундамент, наметить четкие перспективы. Тогда и на успех рассчитывать можно!

— Предположим, одна партия имеется. Довольно ли этого?

— Дело не в одной партии, а в том, насколько мы, революционеры, сумеем проникнуться чаяниями и мечтами народа, насколько наши поступки будут согласованы с ними, — подчеркнул Фидель.

Свои высказывания он сопровождал скупыми жестами.

— На Кубе семьсот тысяч безработных, пятьсот тысяч батраков прозябают в жалких лачугах. У четырехсот тысяч рабочих и служащих срезали заработную плату. Школьное образование? У нас сорок процентов неграмотных. Здравоохранение, как и школа, существует лишь для тех, кому это по карману. Такова наша действительность. На примере Гватемалы и Перу вы, Ильда, должны знать, что это действительность всей Латинской Америки. Если сумеешь завоевать доверие народа, докажешь, что готов отдать всего себя ради борьбы, народ пойдет за тобой — ив настоящий бой тоже. У нашего народа богатые традиции вооруженной борьбы. Если какое-то дело или цель кажутся ему справедливыми, он сражается за них с оружием в руках.

— Но эта поддержка не дается за здорово живешь, — бросил реплику Эрнесто.

— Нет, безусловно, нет, — ответил ему Фидель. — Потому-то нам и нужна крепкая организация. Потому-то мы так ратуем за сплочение всех сил, которые борются или готовы вступить в борьбу против диктатуры.

Ильда все еще не меняла своей скептической интонации.

— Разве нельзя вести борьбу против диктатуры политическими средствами? Вооруженная борьба — неужели это неизбежность?

— Ну, разумеется, мы ведем и политическую борьбу против Батисты. Без борьбы политической и речи не может быть о борьбе вооруженной. Мы не хотим путча. Но вместе с народом, взяв в руки оружие, мы поведем бой с диктатурой. Тут огромная разница. Это раз. Теперь, что касается вопроса — необходима ли вооруженная борьба. К этому ведь сводится ваше замечание, Ильда?

— Именно.