Чебурашка

После обеда отвожу мать по адресу и направляюсь обратно во Дворец спорта. Через полчаса начнется тренировка у Степы. Мне очень хочется понаблюдать и, конечно же, поговорить.

***

Джеб — Джеб.

Джеб — Кросс.

Джеб — Кросс — Левый хук — Кросс.

Джеб — Правый аперкот — Левый хук — Правый крос.

Степа Математик идеально отрабатывает базовые комбинации, хотя пока даже не знает, кто именно за ним наблюдает. Внутри меня тлеет азарт, и зреют наполеоновские планы. Парнишка чудо как хорош! Но Михалыч на то и профессионал, что дело свое знает, а потому находит, за что поругать мальца. Как и раньше, бойцам частенько прилетает крепкое словцо. Но на то он и бокс! Не барышень тут танцам учат! Мужиков растят!

Молодые тела мокрые от пота, лица красные, одежда впитала труд и силу и теперь в ней тестостерона больше, чем натуральных волокон. В воздухе витает дух изнурительной, но эффективной тренировки.

Я вижу довольные улыбки, крепкие рукопожатия и беззлобные подшучивания парней, направляющихся в душевые. Степа среди них явный лидер. Чувствует себя расслабленно, открыто всем улыбается, пока товарищи буквально заглядывают ему в рот.

Хороший парнишка.

Еще не успел отрастить на голове корону, а в штанах самомнение. Самое время с ним работать по-взрослому.

Мы с Михалычем стоим у выхода из раздевалки, и постепенно вокруг нас образовывается толпа. Я здесь кто-то вроде местной супер-звезды. Каждый знает меня в лицо, может перечислить по памяти награды и даже назвать годы их получения.

Несомненно, это приятно.

Я с удовольствием общаюсь с молодым поколением и теми, кто ходит сюда ради удовольствия. Есть мужчины моего возраста, есть намного старше, вижу знакомых и без всяких предубеждений каждому жму руку. Народ просит сфотографироваться, оставить автограф, спрашивает о целях визита, понимая, что не просто так Матвей Соколовский стоит в коридоре Дворца спорта.

И для многих, оказывается, не составляет труда вычислить, ради кого, собственно, мы тут собрались. Я это понимаю, потому что слышу в общем гуле голосов ключевые фразы.

«Точно за Степкой приехал».

«За математиком нашим».

«Где же носит Свиридова?»

А Свиридова я замечаю несколько секунд спустя. Его пронзительно яркие глаза распахнуты, ровно как и его рот. Математик застыл в немом удивлении, будто увидел живого Капитана Америку в российской глубинке.

Такой вот натюрморт.

Я смотрю только на него. Не слышу и не реагирую больше ни на что вокруг. От нашего с ним контакта глаза в глаза на моем затылке шевелятся волосы. Толпа расступается, образовывая вокруг нас кольцо, разговоры стихают. Все ждут.

Со стороны это все выглядит наверняка весьма эпично.

Степа просто смотрит. В синих его глазах плещется какое-то сомнение, смута, боязнь поверить в чудо. Это как если бы ребенку на день рождения подарили настоящую гоночную тачку. Разве можно поверить в подобное?

Но я первым делаю шаг по направлению к Математику и с необъяснимой радостью в душе замечаю, как ошарашенное лицо крепкого рослого парня, спортсмена, озаряется поистине детской открытой улыбкой, превращая его из молодого серьезного мужчины в счастливого подростка.

Вот сейчас я верю, что ему шестнадцать!

— Матвей Соколовский, — тянусь к нему с рукопожатием.

— Степан Свиридов! — не разочаровывает боец и крепко стискивает мою ладонь.

— А я к тебе.

— Охренеть!

Глава 6

Настоящее

Зоя Данилина

Боже мой! Боже мой! Боже мой!

Дрожащими руками я прикладываю карту к валидатору на поручне автобуса и, после звукового сигнала о списанной плате за проезд, буквально падаю на свободное место, будто подкошенная острым лезвием серпа травинка. Меня трясет. Мысли несутся в голове бешеными антилопами, скачут, перепрыгивая друг через друга, обгоняют, исчезают в пыли, поднятой в воздух топотом копыт.

Матвей, чтоб тебя, Соколовский!

Собственной, мать ее дери, персоной!

Семнадцать гребаных лет его носило по всему свету, а теперь он что? Вернулся?

От этой мысли стало одновременно горячо внутри, и мороз прошелся по коже.

Этого еще не хватало.

И надо же было именно в этот день, именно в это время заехать именно в этот спортивный магазин! Что за карма у меня такая?! Чем я провинилась в прошлой жизни?!

Нет, ну вы видели? А? Красив, как бог, прости господи! Засранец!

И пахнет еще… как самые порочные мечты и блудниц, и девственниц!

Ну что за сволочь?!

Смотрел еще так… Скотина! Глаза свои синие вытаращил! Сканирует бюджет моего внешнего вида, кобель надменный! Привык к столичным кошечкам со страниц «Гламура». Небось, еще и посмеялся про себя от того, как жалко рядом с ним я выгляжу.

Если вообще узнал. В чем я искренне сомневаюсь!

Смотрел на меня, как на жабу со вспоротым синими лазерами брюхом.

И ботинки ему мои не понравились, чертов мажор.