Чебурашка

Прошлое

Зоя Данилина

Мягкий пестрый ковер из пожелтевших листьев тихо шелестел под нашими ногами. В воздухе витал пряный аромат сырой земли и увядающих трав, но мне казалось, что кругом царит весна. Желтые краски, словно отражение моего лучистого настроения, обволакивали нас с Матвеем, укрывая от порывов ветра.

Едва мы вышли от Гамлета, где оставили свое барахло, сразу свернули в парк, чтобы срезать путь до кинотеатра. Непринужденный обычно разговор почему-то совсем не клеился, слова застревали в глотке и клокотали там неразборчивыми хрипами, наружу прорывались лишь тупые междометия. Что-то бесповоротно изменилось в самой атмосфере между нами, незримо, но явственно ощутимо на уровне инстинктов, отчего теперь постоянно хотелось улыбаться и радостно визжать, прыгая до неба. Пришлось даже прикусывать щеку, чтобы не выглядеть обезумевшей от счастья идиоткой.

Я никак не могла отделаться от мыслей, что у нас с Соколовским свидание, хотя то и дело одергивала себя, мысленно утверждая, что он просто хочет отплатить киносеансом за репетиторство с ним. Отплатить и попрощаться.

Нарочно бесила сама себя.

Сбивала романтический настрой.

Спускала с небес на землю.

Но окончательно и бесповоротно перестала это делать, когда в один прекрасный момент наши руки случайно соприкоснулись, вызывая во мне приступ тахикардии, и Матвей не одернул руку, а наоборот подцепил осторожно ладошку и переплел наши пальцы.

От защемившей в груди нежности у меня едва не случился инфаркт.

Интересно, у подростка может возникнуть сердечный приступ от обрушившегося невзначай счастья?

Только не дай, боже, вспотеть моим ладошкам! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Какое это блаженство — держать ЕГО за руку. Нет, не так. Какое это счастье, когда ОН держит за руку. Сам! На меня не смотрит. Только вперед. Но улыбается. Я же вижу, что улыбается. И все мое существо ликует.

А еще, Матвей как будто смущается.

Смущается!

И главное — кто?! Первый красавчик на всю гимназию!

Да перед кем?! Перед лопоухой девчонкой без друзей со статусом изгоя!

Главное — не забывать дышать, Зоя.

С остальным как-нибудь разберемся.

А потом он нас сфотографировал на свой телефон. я, конечно же, получилась ужасно, а Матвей — как с обложки журнала. Неужели такой парень мог во мне что-то разглядеть? Неужели я и в самом деле достойна его внимания? Я же… Я Чебурашка.

Дорога через парк оказалась слишком короткой, чтобы успокоить взбесившиеся нервы. Мою руку Матвей так и не выпустил. Наши пальцы по-прежнему крепко переплетены. Соколовский же явно пришел в равновесие и ведет себя так, словно ничего особенного не происходит, и мы каждый день с ним ходим, будто влюбленная парочка.

Влюбленная парочка!!!

— Что хочешь посмотреть? — спрашивает Матвей и, наконец, смотрит мне в глаза. Мамочки, разве может парень быть настолько красив?! Это же просто какое-то преступление против всего женского рода!

Пялюсь на него, словно на лбу парня можно разглядеть афиши и, естественно тупо улыбаюсь. Боже, я такая дурочка! Только почему мне от этого безумно хорошо?! Не представляю, как себя вести, ведь я еще ни разу в жизни не была на свидании, поэтому просто пожимаю плечами.

Могу ли я выбирать? Надо ли мне платить за свой билет? И как сказать Матвею, что у меня нет с собой столько денег? Такой позор, мамочки!

Ближайший по времени сеанс — абсолютно девчачья романтическая комедия «История Золушки». Следующий только через сорок минут — какой-то детектив, а на предыдущий боевик мы опоздали.

Интересно, хочет ли Матвей уйти подальше от сомнительного для чемпиона по боксу репертуара или, превозмогая отвращение, героически вынесет полтора часа с Хилари Дафф? Честно, я не обижусь, если уйдем. Так, пожалуй, будет даже лучше. Не придется произносить унизительных признаний насчет денег. Мне совершенно не хочется, чтобы он подумал, будто я только и мечтала, что развлекаться за его счет.

Понимаю, что Матвей из состоятельной семьи, как в принципе и все мои одноклассники, я им не ровня, это правда, но и цели попировать на чужом празднике жизни никогда не преследовала.

Мне очень понравилось гулять с ним за руку и на улице еще достаточно тепло, чтобы вернуться в парк. Совсем скоро всюду зажгутся фонари, и станет еще интереснее, еще романтичней. А чтобы купить билеты нам придется разъединить руки, и я уже вряд ли смогу скрыть разочарование от потери этого контакта.

Лишь слегка поджав губы, Матвей идет к кассам, ведя меня за собой.

— Какие места предпочитаешь? Первый ряд? Середина? Места для поцелуев? — он совершенно бесшабашно улыбается, от чего температура моего тела мгновенно подскакивает градусов на двенадцать. Потому что я чувствую жар, лихорадку, сухость во рту и желание зажмуриться.