Чэч: Бугор

Я представил, как от меня во все стороны расходится волна, и я вижу всё, через что она проходит. И действительно увидел. Вот негромко похрапывает во сне Агееч, рядом Миклуш сопит и снова скинул с себя одеяло. Вот котейка вдруг настороженно подняла голову, а потом быстро, припадая к усыпанному сеном полу, побежала к переднему выходу из фургона. Вот пережёвывает свою жвачку Бурый и смотрит куда-то в сторону кустов. С другой стороны фургона от одного костра к другому идёт Иван. Неподалёку от мешков, набитых сеном, рядом с которыми так и лежат оставленные тушки ящеров, топает и фырчит довольно крупный драеног. Он чувствует запах тушек, но подойти ближе ему мешает защитный купол. И тут всё разом пропало. Действие умения закончилось? Наверное. Я глянул на бар маны — истратилось двести единиц.

И тут я почувствовал на себе чей-то настороженный взгляд. Обернувшись, я увидел выглядывающую из-за ткани, закрывающей вход в фургон, голову детёныша нхан су. Котейка настороженно смотрела то на меня, то по сторонам, то снова на меня. А затем фыркнув что-то недовольно, скрылась за тканью. Она что почувствовала моё умение? Прикольно.

— Чэч, — позвал меня неслышно подошедший Иван, — знаешь, я тут подумал…

Глава 10

Интерлюдия

Тьма. Извечная и предначальная. Великая Тьма, которую не может потревожить холодный свет, давно сгоревших и только что рождённых звёзд. Они светят, но не освещают. Тьма, в которой всё берёт начало и завершает свой путь. Тьма, которая есть Ничто и есть Всё! Безграничная Пустота!

Но если бы кто-то сейчас мог взглянуть на этот сектор Пустоты, то приглядевшись внимательно, он бы обязательно увидел чуть более светлое почти бесформенное пятно. И понял бы, что Пустота уже не являлась таковой. Но взглянуть было некому.

«Тьма, Пустота — всё это байки для легковерных тупиц, думающих, что они постигли Истину. Некоторым из них я сам подкинул эту мысль, ненавязчиво, так чтобы эти недалёкие, возомнившие себя мудрецами, уходили всё дальше и дальше от Истины по лёгким, уже давно проторённым путям. Знали бы они, что на самом деле скрывает Тьма и чем до последнего кубического миллиметра заполнена Пустота. И я надеюсь, что никогда не узнают, уходя всё дальше и дальше по таким манящим своим великолепием Лживым дорогам своих заблуждений. Потому что Истина может даровать подлинное бессмертие, способное возродить личность даже если уничтожены телесная оболочка и душа, а, следовательно, настоящее Могущество».

Короткий речитатив. Небольшое мысленное усилие и… С Пустоты было содрано её непроницаемое чёрное покрывало. И она расцвела сотнями цветов и оттенков. Вот переливаются подобно радуге, пронзающие друг друга, но не смешивающиеся при этом потоки фотонов. А там тускло мерцают облака и целые поля, растянувшиеся на несколько парсек, межзвёздных частиц. Но не они интересовали разумное всё ещё остающееся почти бесформенным пятно.

Ещё один речитатив, ещё более короткий. Ещё одно волевое усилие, потребовавшее чуть большей концентрации и этот слой реальности, померк, позволяя увидеть другой. В нём также плыли в межзвёздном пространстве тускло мерцающие облака самых разных размеров: от половинки младенческого кулачка до растянувшихся на сотни километров. Отблески сознания разумных, достаточно сильных и умелых, что смогли избежать растворения в эгрегорах тех миров, в которых жили когда-то. Отблески разума тех, кто, несмотря ни на что, надеялся, когда-нибудь вновь возродиться и обрести не только тело, но и душу. Вот только эти, надеющиеся на возрождение, не подозревали, что и тут в нирване, они подвергаются смертельной опасности. Что и тут есть те, кто может их пожрать, выбирая самые вкусные отблески, навсегда лишая их надежды на возрождение. Такова жизнь — кто не успел, тот опоздал, причём теперь навсегда.

Вот на такого пожирателя и собиралось поохотиться разумное бесформенное пятно. Вот в нём появилась заострённая выпуклость. И, если бы тут был сторонний наблюдатель, он увидел бы, что это рука с пятипалой кистью, повёрнутая ладонью вверх. А бесформенность пятну придаёт большой плащ, обшитый бахромой, ткань которого постоянно находилась в движении, то прилегая к фигуре, то отлетая от неё.

Через мгновение на ладони появился предмет светло-серого цвета, очень похожий размерами и формой на обычное куриное яйцо. Длинные, тонкие, музыкальные, как часто про такие говорят, но необычайно сильные пальцы обхватили предмет и с силой сжали. От этого внутри яйца на миг вспыхнул яркий свет. Пальцы разжались, ладонь опустилась, а артефакт так и остался висеть перед разумным. Тут от него во все стороны ударила окрашенная в насыщенно-алый цвет звуковая волна. Через временной отрезок, равный десяти секундам по часам Валера, волна ударила второй раз, а ещё через десять ударила и в третий раз. А потом и в четвёртый, и в пятый…