Чеченец. Ключ от рая и ада

Влада повела мальчика дальше, а он с нетерпением уставился на друга.

— Я всё выяснил, — наконец сказал друг.

— Так быстро? — удивился Равиль.

— Сам ездил в этот роддом. Дело-то деликатное, зачем нам лишние глаза. Козырнул перед заведующей поддельными милицейскими корками, а потом справку твою показал. Прикинь, тётка эта оказалась той акушеркой, что у Лены роды принимала. Я на неё поднажал, говоря, что если она скажет правду, то отец ребёнка сразу же заберёт заявление из милиции. Эта тётка так пересралась, что всё выложила. Короче, Лену привезли на скорой. Она родила, но даже кормить сына отказалась. Хотела его в детдом отправить. Но тут рожает некая Гранина, у которой умирает при родах мальчик. Лена уговорила врача поменять их местами, чтобы малыш в детский дом не попал. Врачиха сама детдомовская, знает каково там. Вот она и согласилась. Я заверил, что её преследовать не будут. Просто родители мальчика погибли, а ты случайно нашел его и узнал по родинке. Мол, теперь ты будешь малыша воспитывать, и забудешь о подвигах этой акушерки. В общем, всё, друг.

— Спасибо, обрадовал. Только знаешь, Сева, не верю я, что Лена малыша отдала, чтобы от детдома спасти. Она хотела спрятать его подальше от меня. Идём на обед, угощаю, — счастливо улыбнулся Вольский.

«Значит, Антоша действительно мой сын? Мой сын! Анализ ДНК я всё же сделаю, для убедительности. Но уже сейчас ясно, что это мой мальчик, которого я похоронил в своих мыслях. Я не знал, на каком кладбище он похоронен. Не мог ходить к нему на могилку. Но я приехал в этот город ещё и потому, что мечтал быть как можно ближе к моему умершему сыну. А оказалось, Лена меня обманула, а он жив». Вольский подошёл к раздатке, заметив, что в сторонке стоит Влада с подносом. Быстро взяв себе еду, он подошёл к ней.

— Простите, Антоша выбрал эти блюда, но это дорого, — промямлила она смущённо.

— Когда ты перестанешь передо мной оправдываться. Мне это надоело. Для меня нет ничего важнее Антоши. Забудь о деньгах.

— Как это? — удивилась она.

— Я объясню, потом. Иди на кассу.

Они, как и в прошлый раз, сели за один столик. Влада хотела обедать отдельно, но Вольский не разрешил.

— Какая теперь разница? Слухи о нас с тобой уже летают среди сотрудников. Так что, не заморачивайся по этому поводу. Садись и ешь спокойно. Антон, я тебя ещё не знакомил. Это — дядя Сева. Он мой друг, а значит и твой.

— Давай здороваться, Антон, — Дронов протянул малышу руку, чтобы тоже взглянуть на родинку.

— Кстати, Влада, кто его крёстные? Ты никогда не упоминала о них, — неожиданно спросил Вольский.

— Папа атеист. Он не верит, ни в бога, ни в дьявола. Он считал, что крестить детей это выброс денег на ветер. Нужно же за крестины заплатить, а потом праздничный стол организовать. Мы с Антоном не крещёные. Я собираюсь креститься, когда деньги будут. Мне уже не нужно крестных выбирать. А вот Антону нужно. А вы верите в бога, Равиль Михайлович?

— По складу характера я, скорее мусульманин, хотя в мечеть не хожу. Антошке нужно выбрать такого крёстного, чтобы мог позаботиться о нём в случае чего. Закрой рот, Влада, муха залетит. Кушай, я потом всё объясню, — улыбнулся Равиль.

«Вот же гад. Вцепился в нас как клещ! Крёстного он Антону выбрать хочет! А почему не я?! Я его сестра, а он ему никто!», — гневно подумала Влада.

Работы сегодня было немного. Поэтому Равиль решил не задерживаться. Уже в шестнадцать тридцать он заявил, что они едут домой. Влада выключила компьютер и, позвав брата, задумавшись, пошла на выход.

— Ну, о чём ты размышляешь? Лицо такое серьёзное, — спросил Равиль.

— Я звонила соседке. Воды дома нет. Значит, и вправду подключат только к понедельнику. Вот я и думаю, как теперь быть. Нужно готовить, а ещё Антошу купать. Не идти же ему в детский сад грязным, — понуро сказала она.

— Тебе не стоит нагружать себя такими проблемами. У тебя есть мужчина, который обо всём позаботится. Садитесь в машину.

Влада помогла брату забраться в салон, а потом села рядом. Она молчала почти всю дорогу, размышляя о той ситуации, в которую попала. Девушка была рада, что появился человек, который захотел по-настоящему позаботиться не только о ней, но и об Антоне. Но, то, как это делал Вольский пугало. «Я сказал так, значит так. Я хочу это, оно будет моим. Он решает всё за меня, практически лишая права голоса. Лишь один раз он дал мне волю. Если ты любишь Максима по настоящему, то я отступлюсь. Вот только и тут я проиграла. Почему так? Я не хочу быть с ним, а он меня заставляет. Нужно признаться себе, что Вольский уже не вызывает такого страха как раньше. Мне было приятно, когда он меня обнял. Но я всё равно не хочу!»

Влада провела рукой по лицу, говоря себе, что сейчас нужно подумать о более важных вещах. О том, как он собрался с водой ей помочь. «У него же машина. Привезет, наверное», — подумала девушка, посмотрев на дорогу, и обомлела.

— Равиль, Михайлович, мы не туда едем! Куда вы нас везёте?! — взволнованно крикнула она.

— Не кричи, не пугай ребёнка. Мы едем ко мне. В ближайшие два дня вы мои гости, — спокойно ответил он.