Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне

Лицо Зелимхана снова насупилось. Глянув сверху вниз — он был на голову выше Кости — чеченец возразил:

— Э-э… ты чыто, нэ давэряешь мынэ?..

Бл… ь, лучше бы я руку из кармана не доставал, подумал Костя, а вслух сказал, улыбаясь как можно безмятежней:

— Ну также как и ты мне… Ты за своего отвечаешь… я за своих… И потом, если мы обманем, вы наше ведро за три секунды догоните…

Внимательно глядя в лицо Катаеву, Зелимхан качался с пятки на носок. Возникла ненужная пауза. Костя понимал, что их положение практически безнадёжно и «чехи» не превращают УАЗ в решето, только из-за племянника.

— Давай так… — предложил Костя. Затянувшееся молчание не сулило ничего хорошего, а подрагивающие коленки могли выдать, — ты даёшь моим проехать метров сто, а мы с тобой прогуляемся пешочком… можем даже все вместе, — имея в виду кунаков по обочинам, закончил он.

Зелимхан, очевидно, оценив присутствие духа, или, как минимум, его элементов, отдал водителю «шестёрки» какое-то распоряжение на чеченском языке: Машина медленно съехала с дороги в открытые ворота, освобождая проезд. Костя, вполоборота повернувшись, крикнул:

— Саша! Подойди на секунду!

Долгов, с напряженным лицом, не глядя по сторонам, торопливо подошел к Катаеву.

— Саня, грузитесь в машину, метров через сто тормозните… Я подойду, парня выпустите.

— А ты? — Саша упорно смотрел только на Костю.

— А я прогуляюсь, вон, с Зелимханом, — мотнул он головой.

— Костян…

— Саша иди, иди… Торопимся все…

Костя и, криво улыбающийся, Зелимхан отошли на обочину. УАЗ, куда нырнули Долгов с Поливановым, медленно протарахтел мимо. Как шерочка с машерочкой, опер с чеченцем двинулись за ним. Краем глаза, Костя заметил, что за ними никто не пошёл.

— Бэспрэдэла многа, Костэ, — хмыкнув, сказал Зелимхан. Одну руку он тоже держал в кармане штанов, — приезжают с Ханкалы… увозят парной и всё… Кто? Куда? Нэизвэстна, кароч…

— Мы так не делаем… Можешь проверить, к себе даже не везём… Сразу к следаку, — Катаеву не хотелось оправдываться, но и подобных розыскных дел он тоже начитался, — он, правда, племянник твой?

— Да… Плэмянник… Мы его в Ингушетию хатим свэзти, лэчить, в общэм…

Когда они приблизились к УАЗу, оттуда вышли все пассажиры, кроме оставшегося за рулём Гапасько. Между операми, трусливо улыбаясь, жался задержанный наркоман.

Зелимхан и Костя остановился в нескольких шагах от группы из УАЗика.

Как в кино про резидента, отметил неуместную похожесть ситуации, Костя.

— Ну, давай, Костэ. Всэго тэбэ доброго от Бога и лу-дэй… — Зелимхан протянул руку.

— И тебе удачи, Зелимхан, — пожал её Костя. Никто ни словом не помянул про повестку или явку к следователю. Лишнее.

Катаев разошелся по дороге с отпущенным «чехом» и, на подрагивающих ногах, запрыгнул на свое место.

— Валим… — каркающим голосом выдавил он из себя, закрыл глаза и откинулся на спинку, почувствовав как отжатая таким образом, сырая от пота футболка пустила по спине ручейки. Машина сорвалась с места.

Сзади возбужденно обсуждали происшествия Кочур и Липатов, иногда прорывался, сквозь гул, голос Поливанова.

Гапасько, нервно вихая руль, искоса посмотрел на Костю:

— Вот уж никак не думал, что тебя на какого-то торчка сраного менять будем…

— Вань… высади меня на рынке, я водки возьму. На сегодня с меня приключений хватит…

Глава XV

Вечером Катаев и Бескудников, перелив коньяк (он составил альтернативу водке) в бутылку из-под «Кока-колы» и поставив её меж собой на скамейке, сидели в курилке. Омоновцы играли в футбол с командой Центра и опера вяло болели за своих. Правда, так до конца и не определились, кто для них свой.

Рябинин, слегка поиздевавшись над неудачным задержанием, с остальными оперативниками уехал. Необходимо было оставить на Первомайке вызов для Исы, а потом заскочить в Куйбышевский Центр Содействия.

По словам Кутузова, отправившего их, у начальника УР имеется информация по «Стингеру» и «Сейфулле», которой он готов поделиться.

В связи с легким неврозом, Костя от поездки отказался, Бескудников же дежурил. Их томящиеся души встретились на рынке и приняли решение о совместном распитии алкоголя. К началу футбольного матча они ополовинили вторую бутылку «Кока-колы».

Перед тем как уехать, Рябинин вкратце рассказал о встрече с Сулейманом. По его мнению, информация об обмене, скорее всего «утекла» от родственников Саламбека и Турпала. За день до обмена, узнал Сулейман, в село приезжали какие-то парни на «девятке», представились знакомыми, сообщили, что видели как братьев повязали «федералы». Предлагали помощь, но отец Саламбека ответил, что уже всё порешали, мол, меняем на солдат. Те, вроде, без претензий и уехали.

В Шали, по словам Сулеймана, очень много разговоров про бойню на заправке, но, большей частью, слухи и предположения.

Никто в селе не знает убитых, а это означает только одно — погибли не местные. Кто-то правда вспомнил, но тоже не точно, вроде за пару дней до ЧП в Шали появлялись менты-чеченцы из Грозного.

Информация исчерпывающая. Больше ничего узнать не удалось. Сулейман пообещал ещё поузнавать, по возможности появится в городе дня через три.