Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне

— Далеко? — уточнил Луковец.

— Не думаю, — ответил Костя, уходя вслед за операми, — да он сам сейчас всё объяснит…

Рябинин, не вдаваясь в патетику, торопливо попросив Беса не лупить задержанного, а только общаться, увлек Костю на выход.

Уже на улице, отозвав в сторону Луковца, он пояснил ему и Катаеву, что надо сгонять в пригород Грозного, в село Петропавловское, где ему нужно осмотреть кое-какие развалины.

— А на хера? — удивился Луковец.

— Информацию проверить, которую мне этот пассажир сообщил, — уклонился от прямого ответа Рябинин.

— Он тебе ещё и сообщил что-то? — настала очередь Катаева удивляться.

— Так немного…

Село Петропавловское располагалось на выезде из города в сторону Надтеречного района. Гена, зло и уверенно, вел «буханку» на большой скорости. Снова пришлось ехать по Садовой, мимо блокпоста. Каких-либо признаков шухера заметно не было. Всю дорогу до села Рябинин молчал. Отчасти из-за того, что он перекусывал, привезенным Луковцом хычином и давился тёплой «пепси-колой».

Не доезжая до села, Серега указал Гене на просёлочную дорогу, уходящую через поле к промзонам на окраине Грозного. «Буханка» послушно повернула и, где-то через полкилометра, Рябинин попросил остановиться. По обеим сторонам дороги сквозь дикий кустарник, как обломки гигантских зубов, торчали железобетонные остатки каких-то сооружений. Выскочив первым, Рябинин принялся прохаживаться вдоль обочины и вертеть головой по сторонам. Омоновские пары, разойдясь по сторонам, контролировали дорогу. Около машины остались лишь Катаев и Луковец. В последний раз оглянувшись, Рябинин подошел к ним.

— Надо, вон, за те кусты пройти, — показал он на заросли метрах в двадцати от дороги. Там, возвышаясь над лохмотьями кустарника, выглядывал обгоревший остов ларька или торгового павильона.

— А что там? — с интересом вглядываясь в объект, спросил Луковец.

— Да он говорит схрон там, — Рябинин почему-то замешкался, подбирая слова, — … с оружием… то ли был… то ли есть…

— А-а-а… — Луковец оторвался от разглядывания подходов, — а чего его самого сюда не привезли?

— Я ему не верю особо… — Рябинин сошел с обочины в траву, — да и катать его лишний раз ни к чему…

Луковец жестом обозначил подчиненным «смотреть вокруг» и, осторожно раздвигая высокую траву, двинулся вслед за оперативниками. Неожиданно, после кустов открылась асфальтная площадка, поросшая, сквозь трещины, бурьяном и крапивой. Сгоревшее сооружение когда-то было остановочным комплексом, а площадка местом для разворота. Густозаросшая подъездная дорога к ней говорила о том, что заброшено это место было ещё до первой чеченской.

Рябинин, выйдя на площадку и дождавшись когда выберутся Луковец и Катаев, объявил:

— Пацаны, здесь постойте, вдруг там заминировано, лучше я один посмотрю.

— Да, хорош, Серый, — Луковец дёрнулся за ним, — куда гнать-то? Давай я сейчас Пепла-взрывника свистну…

— Не парься… — Рябинин, успокаивающе остановил ладонью омоновца, — я в Афгане, только одних растяжек штук тридцать снял.

Луковец в нерешительности остановился и посмотрел на Костю. Тот не двинулся с места. Он знал, что если по какой-то причине Рябинин желает лезть за остановку один, то лучше ему не препятствовать. Потом сам всё объяснит.

— Мы тут попасем, — глядя вслед забирающемуся в кусты Сереге, сказал Костя и повернулся к Луковцу, — он заговоренный и проспиртованный… не случается с ним ничего.

Луковец хмыкнул и, поправив автомат, присел на корточки. Костя последовал его примеру. Минут через пять из-за павильона вылез Рябинин. Немного мрачный и, как-то чересчур брезгливо, оттирающий руки носовым платком, который тут же выбросил в сторону.

— В говне испачкался, — в ответ на удивленные взгляды, пояснил он, — нет там ни хрена.

— Напарил? — Луковец встал с корточек.

— Надо сюда его, сучонка, привезти и носом натыкать, — решительным шагом направился к проложенной тропе Рябинин.

— Я же говорил, что надо было его сразу сюда везти, — по привычке попадая след в след за Серегой, бубнил Луковец, — сейчас и воспитали бы фуфломёта…

Когда они вышли к «буханке» Рябинин, придержав Луковца за рукав, серьезным тоном произнес:

— Серый, сюда, на самом деле, надо ещё раз приехать… С этим ублюдком…

Луковец непонимающе уставился на него:

— Да ты чего рехнулся?! Мы что такси маршрутное?! Чего сразу-то его не взяли?!

Рябинин набычившись, но, сдерживаясь, ответил:

— Серега, пойми! Надо! Я же не учу тебя, как ласты ловчее заворачивать… Для расколки надо его сюда! Чтобы развалить до жопы!

Луковец, также, не давая выплеснуться кипятку раздражения из котла приличия, укоризненно покачал головой:

— Надо так надо… Вы люди ученые, мы попроще… Хотя дали бы его моим, Антонио, Лопесу или Генке и возить никуда не надо было бы… Всё бы, сука, рассказал…

— Рассказал бы, — расслабляясь, заулыбался опер, — что сказали бы, то и наплел бы. Например, что фугасы закладывает Жоганюк, да?

— А что? Это мысль! — засмеялся, отходя, Луковец.

Напряг ушел как молния в землю через громоотвод. Жестом отдав команду грузиться, Луковец запрыгнул на переднее пассажирское сиденье.