Чеченский рецидив. Записки командующего

Естественно, для решения оперативно-тактичес-ких задач в активной фазе боевых действий (таких, как штурм Грозного, ликвидация банды Гелаева и т. п.) необходимо было придавать частям внутренних войск фронтовую и армейскую авиацию, ствольную и реактивную артиллерию, танки и современную инженерную технику. Но получилось, что вся тяжесть проведения боевых, да и специальных операций (и не только в активный период боевых действий) легла на плечи военнослужащих Минобороны, а не сотрудников МВД. Об этом свидетельствует и статистика: только с 1999 по 2001 год в Чечню был откомандирован каждый четвертый офицер и солдат сухопутных войск! Вот где выплыла в своей неприглядности грустная арифметика непродуманных сокращений армейских частей и подразделений. Из чего обычный россиянин, далекий от проблем военной реформы, вправе сделать вполне логичный вывод: участие одновременно в двух локальных конфликтах (подобных чеченскому) может оказаться не под силу нынешней Российской армии. Горький вывод, но правдивый.

Но ведь Вооруженные силы созданы и предназначены для защиты государства не только от внутренних террористов, но и от внешнего противника.

Мне могут возразить — сегодня у россиян внешних врагов нет. Сегодня нет, а завтра? Кто даст гарантию, что спустя несколько лет в странах, которые сейчас являются нашими стратегическими партнерами, не придут к власти другие руководители и администрации (как бывало в истории не раз), чья политика будет агрессивной по отношению к России?

В свое время СССР тоже имел с Германией договор о ненападении. И мы все знаем, чем это закончилось…

Да, сегодня борьба идет за рынки сбыта, а не за территории. И основные нынешние войны — это войны экономические. Но кто даст стопроцентную гарантию в том, что в запальчивости или излишней самоуверенности иные ретивые политики не перейдут черту. В конце концов знаменитое утверждение немецкого военного теоретика и историка Карла Клаузевица о том, что «война есть продолжение политики государства насильственными средствами», чуть ли не ежегодно подтверждалось на протяжении всего прошлого столетия. Подтверждается этот тезис и в новом тысячелетии. А политика в свою очередь, как известно, есть концентрированное выражение экономики.

Сил Российской армии хватает нынче разве что на два локальных конфликта, а не на полномасштабные боевые действия. Грустный итог военной реформы.

Термины вместо денег

Реформа, как в это верили все, когда она начиналась, должна проповедовать не только огульное сокращение армии. Можно же пойти по пути изменения организационно-штатной структуры частей и подразделений.

В том же Северо-Кавказском военном округе крайне необходимы горные егерские полки и батальоны, способные выполнять любые поставленные задачи в условиях горно-лесистой местности. Взять хотя бы военный гарнизон близ населенного пункта Борзой в горной Чечне. Ведь там высота вершин большей частью переваливает за две тысячи метров над уровнем моря. Так вот, в таких особых условиях, при выполнении боевых задач в подразделениях должна быть специальная техника. По узкой колее горных дорожных серпантинов боевой машине пехоты, а уж тем более танку проехать очень даже непросто — у существующих ныне бронированных боевых машин колея шире колеи узеньких горных дорог. Поэтому на маршах бывает, что такая техника срывается в пропасть. И артиллерия нужна универсальная, работающая, как миномет.

Решить проблему обеспечения таких горных батальонов подходящей техникой сравнительно просто: нечто похожее есть в воздушно-десантных войсках. Те же боевые машины десанта или десантные бронетранспортеры при незначительной доработке вполне могут подойти для эксплуатации в горных условиях. А артиллерийская система «Нона», стоящая сегодня на вооружении той же «крылатой пехоты», во вторую чеченскую кампанию доказала свою так необходимую в горах универсальность. Кстати, уже сегодня один из оборонных заводов Юга России готов поставить в такие горные батальоны уникальную специальную бронированную технику, как гусеничную, так и колесную, в том числе и плавающую.

Иными словами, необходимые технические условия для создания горно-егерских частей есть уже сегодня. Как есть и осознание руководством Вооруженных сил необходимости таких специальных частей. Но нет желания что-то менять. Вот уже который год аргументация и тут не претерпевает никаких изменений: нет денег! (А где же их раньше находили, лет 15–20 назад?)

Зато появились новые военные термины. Один из них — «войсковая маневренная группа» (ВМГ). Словосочетание новое, конечно, да вот суть неизменна. Это не что иное, как упомянутый в Боевом уставе усиленный мотострелковый батальон. И считать ВМГ достижением проводимых реформ по меньшей мере наивно.