Чеченский рецидив. Записки командующего

Что мешает подчиненным министра внутренних дел своими силами выполнять задачи, поставленные правительством? Отсутствие надлежащего вооружения? Но та же 100-я дивизия особого назначения Внутренних войск МВД РФ, расквартированная в Ростовской области, в своем штате имеет и артиллерию, и танки, а при необходимости — приданные вертолеты. И если приплюсовать сюда многочисленные СОБРы, ОМОНы, ОБОНы, МОМы, СОМы и т. д., то силища у Министерства внутренних дел просто неимоверная.

Может быть, препятствием для этого является особенность выполняемых ими задач? Тоже нет. Внутренние войска для того и созданы, чтобы разбираться внутри своей страны с различного рода террористами, сепаратистами и т. п.

Не меньшие боевые возможности и у пограничников, защищающих южные рубежи страны. Воины в зеленых фуражках гордятся, что Итум-каленский погранотряд, заставы которого контролируют российско-грузинскую дорогу и ее окрестности, — самый крупный в мире. Не меньше и Назрановский погранотряд. Никто не пытается преуменьшить значимость пограничников на Северном Кавказе. Но почему тогда в сентябре 2002 года банда в две сотни человек перешла государственную границу и из Грузии без особых затруднений подошла к Владикавказу? Значит, наша граница, мягко говоря, полупрозрачная. Значит, скорее всего, назрела необходимость создать на участке границы с Грузией еще один огромный погранотряд, равный по численности Итум-каленскому.

Уничтожать бандитов, пришедших из Панкисского ущелья, замечу, было поручено военнослужащим 58-й общевойсковой армии, а не подразделениям внутренних войск или пограничникам. При этом погибли 17 наших разведчиков и артиллеристов.

Министерство по чрезвычайным ситуациям тоже нельзя назвать малочисленным или малообеспеченным. Но и они не прочь в чрезвычайных ситуациях взять себе в помощь армейские подразделения инженерных и химических войск, а то и мотострелковые полки.

В Военной доктрине РФ четко сказано: «Военная организация государства включает в себя Вооруженные Силы Российской Федерации, составляющие ее ядро и основу обеспечения военной безопасности, другие войска, воинские формирования и органы, предназначенные для выполнения задач военной безопасности военными методами, а также органы управления ими». А на деле получается, что эта самая «основа» должна во всем подстраховывать эти самые «другие войска» практически в любой критической ситуации.

Невольно возникает вопрос: может быть, в этих самых министерствах тоже что-то не так? И они, как и армия, тоже нуждаются в коренной реформе?

Вот уж воистину, у семи нянек дитя без глазу.

В связи с этим насущна другая проблема. Кому бы ни подчиняли руководство контртеррористической операцией — армии, ФСБ или МВД, — общего и безоговорочного подчинения единому начальнику Объединенной группировки войск (сил) на Северном Кавказе не будет никогда.

Во-первых, «виноваты» субъективные причины — каждый командующий той или иной министерской группировки получает инструкции от своего министерства. А значит, обязан блюсти не столько общие интересы группировки, сколько свои, узковедомственные.

Впрочем, и по объективным причинам тоже. Всего один штрих: в тех же подразделениях МВД РФ широко используются средства связи импортного производства типа «Кенвуд» или «Моторола». Армейские же части в вопросах связи не барствуют и пользуются отечественными армейскими радиостанциями, частотный диапазон которых не совпадает с милицейскими. В итоге при проведении совместных операций зачастую возникает сумятица и неразбериха.

Есть и другая незадача: что сказано по «Мотороле» или «Кенвуду», то сиюминутно известно боевикам. И как бы ни наказывала боевая обстановка сотрудников МВД неэффективностью проведения операций по проверке паспортного режима в чеченских селениях, засадами террористов на направлениях движения колонн — связь, перефразируя поговорку, и ныне там.

Впрочем, отсутствие единых образцов средств связи отрицательно сказывается на эффективности взаимодействия с теми же пограничниками или сотрудниками МЧС, с подразделениями министерства юстиции. Однако в общественном сознании и даже в оценках федерального центра ответственными за неудачи, как правило, назначаются армейские генералы.

Сердечной болью отозвалась в моей душе трагедия вертолета Ми-26, сбитого ракетой террористов над Ханкалой. Тогда погибли 120 человек. Подавляющее большинство были воины-северокавказцы.

Молот оргвыводов обрушился на командующего авиацией Сухопутных войск генерал-полковника Виталия Павлова и на меня. При этом Виталий Павлович был срочно уволен министром обороны. Даже несмотря на то, что генерал-полковник за свою многолетнюю службу награжден 27 орденами и медалями, за воздушные бои в Афганистане стал Героем Советского Союза, а за операции в Чечне — кавалером ордена Мужества.

Мотивировка столь строгих мер в том числе была такова: Ми-26 не предназначен, дескать, для переброски личного состава по воздуху.