Чечня. Год третий

Ради оживления суфизма Рамзан использует все подручные средства. Отужинав вечером в доме Умара Хамбиева в Беное, мы с Томасом и Мишей посетили могилу матери Кунта-Хаджи, самое святое место в Чечне, находящееся на возвышенности в нескольких километрах от Ведено. В эту восхитительную местность мы приехали в сумерках, придававших призрачный отблеск старым могилам, окружавшим зиярат [41] , бескрайним сосновым лесам, мечетям, разбросанным среди деревьев; на холмике возвышается гигантское мраморное сооружение, воздвигнутое для того, чтобы там проходил зикр , типичная для суфиев экстатическая коллективная церемония; отсюда видна вся Веденская долина с огоньками селения внизу, а дальше, направо, – огни Элистанжи, а совсем вдали – снежные хребты, образующие границу с Дагестаном и Грузией. Рамзан или скорее ФАК финансирует капитальную реставрацию этого мемориального места; к моему большому огорчению, зиярат оказался закрыт на ремонт, и скромная деревянная постройка вскоре будет заменена массивным сооружением из мрамора и бетона. Пока Саид-Хасан, сторож этого исторического памятника, описывал мне размах запланированных работ – Рамзан намеревается построить даже подвесную канатную дорогу с гигантским паркингом на дне долины, чтобы по возможности быстрее поднимать паломников, – я подумал, что это подлинно волшебное место, где прошел первый чеченский зикр , рискует вскоре превратиться в исламский Диснейленд. В день рождения Пророка, 9 марта, власти организовали здесь паломничество неисчислимых толп; по словам Саид-Хасана, за два дня сюда приехали от 500 000 до 800 000 паломников не только из Чечни и других кавказских республик, но также из Татарстана, Москвы и других мест. Эти совместные трапезы, как и глубокая религиозность Рамзана, широко пропагандируются через масс-медиа. В течение двух недель – уже у себя дома – я развлекался тем, что ежедневно смотрел по интернету русскоязычный сегмент чеченских новостей: не было ни дня, чтобы Рамзан не показался в мечети, чтобы Рамзан не молился со старейшинами, чтобы Рамзан не творил зикр , то открывая какой-нибудь новый офис, то принимая турецкого журналиста. В конце августа Рамзан открыл российский исламский университет, совсем рядом с Большой мечетью. Это третий исламский университет в России после казанского и уфимского, создан он по инициативе муфтията, при поддержке Москвы и, разумеется, финансируется ФАКом; здесь – рассказал мне во время поездки ректор университета Абдурахим Мутушев – будут принимать от 500 до 600 студентов в год для изучения не только арабского языка, Корана и исламской науки (в основном господствующего в Чечне шафиитского [42] толка), но также и русского, английского и чеченского языков, информатики, истории и социологии; получив дипломы, они станут имамами в бесчисленных мечетях Чечни, преподавателями арабского языка или шариатской науки.