Чего боятся ангелы

– Если бы вы действительно думали, что я убил Рэйчел Йорк, вы швырнули бы мне вот эту кочергу прямо в голову.

Кэт выпрямилась, бесцельно держа на коленях кочергу, и посмотрела на человека у окна.

– Зачем вам знать о Рэйчел?

– Потому что, сдается, единственная моя возможность выпутаться из петли – это самому найти ее убийцу. – Он подошел к столу, на котором она держала графинчик с бренди, налил себе и осушил стакан одним глотком. – Есть у вас какие-нибудь мысли по поводу того, кто бы мог желать Рэйчел Йорк смерти?

Она, естественно, размышляла об этом. Думала о том, кто мог это сделать кроме Лео и его сообщников. В театральном обществе Рэйчел недолюбливали – она была слишком целеустремленна и слишком успешна, чтобы не пробудить мелочных обид и зависти. Но Кэт приходил в голову только один человек, достаточно гневливый и раздражительный, который мог так жестоко, так яростно наброситься на женщину.

– Есть один человек… – Кэт замолкла, затем выпалила. – Хью Гордон.

Девлин удивленно огляделся.

– Хью Гордон?

Высокий, мрачно-красивый мужчина с глубоким голосом, способный заставить зрителей разрыдаться одним своим жестом, Хью Гордон был популярнейшим лондонским актером со времен Джона Кембла.

– Рэйчел привлекла его внимание в первый же день, как попала в театр. Конечно, ей это льстило. Он очень помогал ей в карьере, когда она только начинала. Насколько знаю, она даже влюбилась в него. Поговаривали о свадьбе. Но затем он начал относиться к ней как к собственности. Пытался ее контролировать. Стал… более груб.

– Вы хотите сказать, что он ее бил.

Кэт кивнула.

– Она бросила его через год.

Девлин снова потянулся за графином.

– Не могу представить, чтобы человек с таким чувством собственного достоинства, как у Хью Гордона, спокойно отнесся к подобному поступку.

– Он угрожал убить ее.

– Вы думаете, он на это способен?

– Не знаю.

Себастьян налил себе еще. Затем просто стоял, задумчиво глядя на стакан.

– А что вы можете сказать о мужчинах в ее жизни кроме Гордона?

Угли начали разгораться и испускать тепло. Кэт не сводила взгляда с огня.

– Она флиртовала со многими джентльменами, от лорда Граймса до адмирала Уорта. Но я не думаю, чтобы кто-то из них мог считаться ее хозяином.

Она ощущала на себе его оценивающий взгляд.

– Вы знаете, откуда она родом?

– Из какой-то деревушки в Ворчестершире. Не помню названия. Ее отец был там священником, но он умер, когда ей едва исполнилось тринадцать лет, и она осталась на милость прихожан. Ее пристроили служанкой в дом местного купца.

Кэт помолчала. В этом было сходство обеих их судеб. Обе они помнили рубцы, оставленные плетью на нежном юном теле, острую боль и тупое, бесконечное ощущение унижения и грязи. Трудно забыть грубые руки, выворачивающие тонкие запястья, после чего остаются огромные синяки.

Кэт бросила на пол каминные принадлежности, и они упали с металлическим стуком.

– Когда ей было пятнадцать, она сбежала.

Он пристально рассматривал Кэт. Ему были известны кое-какие подробности из ее прошлого, она рассказывала о том, что случилось с ней после убийства отца и матери.

– Тогда она и попала в Лондон?

– Конечно, – ответила Кэт, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – Как и все юные девушки, с надеждой начать новую жизнь.

Это была старая история. Невинные создания – порой даже девочки лет восьми-девяти – обманом попадали в торговлю телом через легионы сводней, охотившихся за несчастными. Рэйчел попала в лапы такой прежде, чем успела покинуть дилижанс.

– Вы познакомились с ней когда она начала служить в театре?

Кэт покачала головой, и на губах ее появилась печальная улыбка.

– Мы встретились на Лондонском мосту. Был декабрь, это я точно помню. До Рождества оставалось несколько дней. Я отговорила ее бросаться в Темзу.

– И нашли ей работу актрисы?

Кэт пожала плечами.

– Она была умненькой, с хорошим произношением и как раз с таким личиком и фигуркой, которые нравятся мужчинам. Она была рождена для сцены.

– Так что она делала в церкви Сент Мэтью на Полях во вторник вечером? Вы не знаете?

Кэт покачала головой.

– Я не замечала за ней особой религиозности.

Себастьян подошел к ней, не сводя с ее лица своих странных янтарных глаз. Это было неприятно.

– О чем вы умалчиваете?

Кэт мягко, умело рассмеялась.

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

Он протянул руку, словно собирался погладить ее по щеке, но остановился.

– Вы чего-то боитесь. Чего же?

Она заставила себя стоять очень-очень спокойно.

– Конечно боюсь. У нас с Рэйчел было много общих друзей и приятелей.

Она смотрела, как шевелятся его губы, когда он говорит.

– Ту Кэт Болейн, которую я знал, не так просто было испугать.

– Возможно, вы знали ее не так хорошо, как вам казалось.

– Очевидно, нет, – сухо сказал он и отвернулся. – А насколько хорошо вы знали Рэйчел?