С Ленчиком мы встретились в казино. Он был с дамой, я с мужем. Мужчины поздоровались за руку и осведомились друг у друга: «Как дела?» Всерьез на эту глупость отвечать никто не собирался, потому обошлось обычным «нормально». Дама у Ленчика была так себе, а рядом со мной и вовсе никуда не годилась, потому я возле нее задержалась. Она в рулетку выигрывала и глупо радовалась. Я проигрывала с блуждающей улыбкой. Лом победно ухмылялся, сравнивая нас, и очень скоро Ленчик начал злиться. И правильно. Его подружка годилась разве что в официантки, хоть и была выше меня на полголовы и моложе лет на пять. Время от времени я поглядывала на него и одаривала особенным взглядом. Тут его подружка рот открыла, на радостях, что выиграла кое-какие гроши. Смотреть на нее и вовсе стало забавно. Только не Ленчику. Было заметно, что ему очень хотелось ее придушить. Что ж, подружек надо выбирать осмотрительнее.
Улучив момент, когда Лом ушел за выпивкой, а прелестная дама все еще вертелась у рулетки, я подошла к Ленчику, призывно улыбаясь.
— Шикарно выглядишь, — сказал он с легкой грустью и добавил между прочим:
— Давно не виделись…
— Все никак не удается… — В этом месте я улыбнулась шире и попросила, понижая голос:
— Завязывай так смотреть. Муж у меня ревнивый.
— Боишься? — усмехнулся он, облизывая губы.
— Боюсь, — кивнула я. — Не то давно бы нашла возможность с тобой встретиться.
Он вскинул голову, внимательно посмотрел, в общем, проявил живой интерес. Я отправилась навстречу мужу, демонстрируя Ленчику свою легкую походку. Надеюсь, ему было о чем подумать.
В казино мы находились довольно долго, друг к другу больше не подходили, но взглядами обменивались. Я вкладывала в них всю душу. Как любит выражаться Танька — покойника проймет. Ленчик покойником еще не был, и, как выяснилось позднее, проняло его основательно.
Я несколько дней размышляла, где бы могла свести нас с ним судьба и что такое позабористей ему следует сказать, как он неожиданно позвонил. На такое я не рассчитывала и немного растерялась, чем очень развеселила Ленчика.
— Узнала? — спросил он.
— Ты с ума сошел, — вроде бы испугалась я, — а если бы Лом трубку взял?
— Как ты мужа-то боишься…
— Конечно, боюсь…
— Всегда можно что-то придумать, — заметил Ленчик.
— Он никуда из города не выезжает, — в тон ему ответила я.
— Днем он редко бывает дома…
— Возможно, и что?
— Мы могли бы встретиться и немного поболтать… о разном.
— Не годится, тебя в городе каждая собака знает, а народ у нас любопытный.
— На свете полно тихих мест…
— Не думай, что я не думала об этом… но… очень опасно. Кто-то из охраны обязательно проболтается. Ты и жена Лома… Такое не пропустят… — Ленчик засмеялся, а я молила бога, чтобы у него хватило глупости на что-нибудь решиться.
— У меня есть дача. Тихое место, в сторонке… в общем, ни души. В пятнадцати километрах от старого городского кладбища. Свернешь у развилки направо, там еще ключик есть… увидишь…
— Нет, — теряя твердость, сказала я. — Он меня убьет.
— Кто, Лом? Брось, откуда он узнает?
— Он без конца звонит.
— Придумай что-нибудь…
Демонстрировать волнение не пришлось, я в самом деле была взволнована.
— Нет, — сказала, подумав. — Прости, нет… Обязательно кто-нибудь увидит.
— Кто? Только я и ты, и никакой охраны.
— Я не знаю…
— Дом на отшибе, за дубовым забором. Его не пропустишь, подъедешь, посигналишь два раза. Жду завтра, в двенадцать. Идет?
— Подожди. Я… мне надо подумать…
— Нечего думать, — хохотнул он и добавил с хозяйской интонацией:
— Приедешь, — и повесил трубку.
— Конечно, приеду, — улыбнулась я и головой покачала: мужская половина человечества вызывала жалость своей доверчивостью.
Я позвонила Таньке, бросила коротко:
— Готовь Вовку. Завтра в двенадцать.
— Ладушка, цветочек мой, — пропела она, но дурака валять перестала и сказала серьезно:
— Рискуем.
— Я люблю шампанское, — хмыкнула я.
— А я выражение «они жили долго и счастливо».
— Империя — это единоличная власть императора, а не мелкие герцогства, где каждый мнит себя владыкой.
— Ладно, не заводись. Решили, значит, так тому и быть. Ох, маетно мне…