Чего не знали папарацци

Она не верила ему. Вчера увидев Лизу, он принял ее за пустышку. Позже, когда она заговорила с ним, он сразу изменил свое мнение о ней.

– Все может быть, но вчера нам обоим было очень хорошо, разве не так? – Он подмигнул ей, пытаясь хоть как-то исправить положение. – И я не притворялся. А ты?

Наконец она немного смягчилась – ее плечи расслабились.

– Забудь о том, что было вчера…

– Не так-то просто мне будет это сделать. – Он решил, что лестью скорее уломает ее выслушать его. —

Не знаю, как у тебя, но у меня такие ночи случаются крайне редко.

Она отвела взгляд, но он успел заметить проблеск огня в ее выразительных синих глазах.

– И я должен сказать, что очень расстроился утром, не найдя тебя рядом, потому что мне правда хотелось бы… – Чего? Снова увидеться с ней? Продолжить начатое? Доказать, что их не просто потянуло друг к другу?

Она посмотрела ему в глаза:

– Послушай, я согласна, что прошлой ночью между нами произошло нечто особенное. Но в моей жизни нет места для дополнительных сложностей.

Ему вдруг захотелось немного ее поддразнить. Может, если она смягчится, ему все же удастся убедить ее в том, что бурную историю ее жизни следует продать только его издательству?

– Ты думаешь, что в твоей жизни возникли бы сложности, если бы я пригласил тебя на свидание, на ужин или, скажем, в кино?

Она кивнула:

– Ты славный парень, но…

– Славный? – Он поморщился. – Ой-ой-ой!

Она досадливо вздохнула:

– Ты лихой парень, раз снял меня на приеме, поговорив со мной минут десять!

– А ты не такая недотрога, какой прикидываешься, раз согласилась выпить со мной после десятиминутного знакомства!

– Туше! – Уголки ее губ чуть-чуть приподнялись. – Давай забудем о вчерашней ночи и перейдем к более важным вещам. Например, к тому, почему твои сотрудники преследуют меня и не желают понять, что «нет» значит «нет».

– Рад слышать, что мои редакторы серьезно относятся к порученному делу.

Она поджала губы. Неужели он перестарался с беззаботным тоном?

– По-твоему, это шуточки? – Она покачала головой.

А он живо вспомнил, как вчера ее светлые волосы разметались по подушкам и покрывали его грудь. И не только грудь…

– Они без устали названивают мне на мобильник! А недавно кто-то из них, уж не знаю как, нашел мой городской номер, которого нет в телефонных справочниках, и теперь они докучают мне дома!

Она вздохнула, и он почувствовал что-то вроде раскаяния, которое не сочеталось с его решимостью сегодня же покончить с делом.

– Терпеть не могу, когда кто-то лезет в мою личную жизнь.

Он должен был почувствовать себя виноватым, но не чувствовал. Хотя Лиза и не походила на типичную спутницу знаменитости, вряд ли она, при ее образе жизни, не любит находиться в центре внимания. В том числе выставлять свою личную жизнь на всеобщее обозрение.

Ему хотелось одного: копнуть чуточку глубже, дать своим читателям немного больше, чем можно прочесть в желтой прессе. Тогда читатели, в свою очередь, дадут ему то, в чем он больше всего нуждался, – деньги для спасения издательства.

– А что будет, если мы не оставим тебя в покое? – спросил он, ожидая угроз и ругательств с ее стороны.

Он не был готов к тому, что увидел, – глаза ее заблестели, но слезы исчезли так же быстро, как появились.

– Иск за домогательства!

К угрозам ему не привыкать. Но при виде ее слез сердце невольно сжалось. При виде слез он терялся. Даже слезы Бабз, которые та проливала на похоронах его отца, выбили его из колеи. Вот и сейчас, заметив, что Лиза готова расплакаться, он размяк и едва не пошел на попятную.

– Может быть, ты дашь нам возможность объясниться и тогда передумаешь?

Она вызывающе тряхнула головой:

– Никакие ваши слова или поступки не заставят меня продать свою биографию.

Ему надоело изображать хладнокровие. Когда он сказал ей правду, она ему не поверила. Он попробовал обаять ее, и она ненадолго смягчилась. Пора прибегнуть к радикальным средствам. Только надо забыть, как он целовал и ласкал ее прошлой ночью.

– Тебе даже не придется ничего писать; мы дадим тебе литобработчика. Кроме того, предлагаю шестизначную сумму в виде аванса, щедрые проценты с продаж – и все ради биографии, которую большинство читателей в общих чертах уже знают!

Под ее ледяным взглядом температура в комнате упала градусов на пять.

– Личная жизнь названа так не без причины. Меня абсолютно не волнует, что предполагают, пишут или думают обо мне посторонние люди. Кстати, это касается и вчерашней ночи. Можешь выдумывать обо мне все, что хочешь, мне все равно.

Уэйд забеспокоился, он не привык к отказам, особенно в том, что касалось бизнеса. Но Лизина непреклонность заставила его усомниться в своих силах. Может быть, ему все же не удастся уговорить ее сотрудничать с его издательством.

– Послушай, Лиза, я уверен, что в конце концов мы сможем прийти к решению, которое устроит нас обоих…

– Ты еще не понял, что твое предложение меня не интересует?

С этими словами его последняя надежда на спасение отцовского наследства вылетела прочь из комнаты.