Чейзер. Крутой вираж

Она любила его по-своему – Дрейка, «этого» или «того», не важно. Да, немножко боялась его, но все же (как любят «нечужого» человека) любила – всегда знала, что он защитник, что не бросит, и теперь вдруг, отозвавшись на одну-единственную улыбку, потянулась к нему, как увядающий цветочек к солнцу.

«Помоги. Защити. Хотя бы не бросай на произвол судьбы».

– Я не знаю, что мне делать.

– Попробуй повторить историю.

И это советовал он? После того как сказал, что всего учесть невозможно?

– Но… детали…

Дрейк Дамиен-Ферно вдруг опустился перед ней на колени, за руки брать не стал – нельзя, она знала, – заглянул в глаза и мягко произнес:

– Тогда у вас будет новая история. Тысячи ее вариантов. Новое – не всегда хуже старого, но люди никогда об этом не помнят.

Теперь она плакала, и они оба делали вид, что не замечают этого.

– Я пока не могу принять новое, – задыхалась Лайза.

– Стоит сделать шаг, и станет легче: появятся новые чувства, эмоции, впечатления. Ты все увидишь сама.

– Да?

– Да. А я… – Он замялся – никогда не любил признавать ошибок вслух, но, когда ситуация вынуждала, умел это делать. – …Я могу помочь чем-то другим – ты только попроси.

Великое одолжение – попросить о чем угодно у самого Дрейка.

– Кроме прыжка в будущее?

– Кроме него. Психологическая или материальная помощь, что угодно.

Лайза почему-то застыла при этих словах. Психологическая помощь – ходить и каждый вечер плакаться на судьбу Начальнику? Или одному из его работников? Ну уж нет, спасибо.

– Деньги я заработаю. И с остальным справлюсь сама. Спасибо.

– Мое предложение будет в силе тогда, когда оно тебе понадобится.

То было последнее, что она услышала, выходя из кабинета.

Ей, наверное, стоило бы обидеться.

Но сколько же можно обижаться? На все подряд: людей, судьбу, случай?

Август едва вступил в свои права, но уже вовсю баловал людей прекрасной погодой: светил с неба ласковым солнцем, обдувал прохожих непрогревшимся и оттого свежим ветерком, обнимал город и людей, золотил мостовые.

Лайза шагала по тротуару, привычно пустая внутри; подошвы кроссовок мягко впечатывались в дорожную пыль – она целую вечность не носила каблуков.

«Попробуй повторить историю. А если нет, постарайся принять новое».

Она сможет?

Сможет. Потому что кроме этого настоящего больше нет никакого другого.

Кто-то однажды сказал: все беды оттого, что люди постоянно сравнивают то, что в их жизни есть сейчас, с тем, что к этому моменту могло бы быть.

Так и есть. К этому моменту у нее могла быть другая жизнь. И Мак.

Нет, другой жизни не могло быть. Если есть то, что есть сейчас, значит, не могло – с этим придется смириться.

И теперь абсолютно все, что однажды появится в жизни новой Лайзы, зависит только от нее самой.

А сейчас… Забывшая всё Элли. Незнакомый мужчина по прозвищу Чейзер. Узнавший ее заново Дрейк.

Не густо. Почти ничего.

Она почему-то не рассказала ему про поддельные печати, про свое участие в том деле, когда ее чуть не подстрелили, не упомянула о том, что знает, где находится логово бандитов. Нет, не скрыла – забыла.

Отсюда до дома пешком шесть кварталов; пружинили подошвы старых кроссовок, шелестели кроны тополей, пыталось отогреть душу солнце.

Пусто и одиноко.

Ничего, еще будет шанс.

На все.

Спустя полчаса, сама не понимая, как так получилось, Лайза обнаружила себя не дома, а в гостиной у Элли – сидящей на диване, захлебывающейся рыданиями и не способной вымолвить ни слова. Ее гладили по спине руки, качались, переплетаясь с ее собственными темными, белокурые локоны подруги, а у самого уха звучал шепот:

– Ну что ты? Успокойся… Успокойся, слышишь? Или я тоже буду плакать. Он не отправил тебя назад? Не смог?

Лайза качнула головой и всхлипнула – громко, горестно, изливая в пространство волны боли.

Занавешенная волосами, она не увидела ни того, как приоткрылась дверь, ни того, как в комнату мягко и неслышно вошел Рен.

Он опустился на колени перед диваном – ей вдруг захотелось улыбнуться (за последний час уже два человека опускались перед ней на колени, и какие люди!), – взял ее дрожащую холодную ладонь в свою, заставил посмотреть на себя.

«У тебя нет Мака, я знаю. Но у тебя есть мы», – говорили его глаза; Лайза сжала его теплые пальцы и благодарно всхлипнула еще раз.

* * *

– Я ведь звонила тебе из его дома, помнишь, я говорила?

Теперь слова давались легко, слезы высохли. Наверное, немного подсохла и душа – превратилась из зловонного болота в прозрачную и неглубокую лужу.

– Помню. – Элли улыбнулась и прижала руки к губам. Что-то случилось, и теперь она верила – Лайза видела это по глазам. Приятное чувство, пусть и запоздалое.

– Да, звонила из его кинотеатра. Нашла голосовое управление, выяснила адрес его особняка и приказала системе набрать твой номер.

– А я?

Ей не терпелось узнать продолжение, а Лайзе стало легко рассказывать: все это – история из прошлого. Почти что сказка.