Чехов 7. Императорская охота

— Только попробуйте погибнуть, — строго произнесла Софья Яковлевна, обращаясь к нам с Александром. И я заметил, что бабушка нахмурила брови. А на щеках ее проступила непривычная бледность.

— Постараемся, — с улыбкой ответил Александр.

— Постарайтесь. Иначе мне придется поднять вас из мертвых и сделать вам выговор.

Я поежился. Обещанная кара и правда была ужасающей. И умирать мне расхотелось окончательно.

Мы с Александром вышли напротив застывших соперников. Секунданты встали чуть поодаль.

— Разве она не прекрасна, — мечтательно произнёс кустодий, покосившись на княгиню. Казалось, что его совершенно не пугала предстоящая битва.

— Готовьтесь, господа, — скомандовал Зимин.

Мы поставили тотемы, Минины сделали то же самое. Отец был прав. Возле Петра появились водные вихри элементалей, а над головой Ивана замерцали, разгораясь, огненные птички-фениксы. У каждого противника было по шесть тотемов, что означало — подконтрольных существ у противников очень мало либо нет вовсе. И я удивленно поднял бровь. Очень самонадеянно.

— Готовы, господа? — с улыбкой уточнил Минин.

— Готовы, — в один голос ответили мы с Александром.

— Тогда начнем, — произнес старший из оппонентов.

За долю секунды я призвал из межмирья палача. Тот появился за спиной неподвижно стоящего Ивана, никак не собирался реагировать на мою атаку. Мешок мигом оказался на голове противника. Птички замерцали, готовые вот-вот потухнуть. Это все было как-то неожиданно просто. И на секунду у меня сложилось впечатление, что на берегу озера стояли манекены, а не противники. И я хотел было развернуться, чтобы помочь Александру, как Иван вдруг повел плечами, словно сбрасывая морок. Минин ярко вспыхнул как факел, и палач мигом истаял. А птички-фениксы над головой Минина разгорелись с новой силой. Иван обернулся ко мне. И в глазах парня я заметил разгорающиеся багровые искры. Боец шагнул ко мне.

— Что за… — ошарашенно выдохнул я.

— Убивать! Калечить! Жечь! — взревел противник, переходя на бег. Кулаки бойца вспыхнули, окутавшись пламенем. — Убивать! Калечить! Жечь!

И в этот момент я запоздало понял, что за обманчивой легкостью таилось что-то, чего я пока еще не понимал. Нечто непредсказуемое. И от этого по-настоящему жуткое.

Берсерки

Противник был очень быстрым. И я едва успел призвать зомби со щитом, в которого с разбегу врезался Минин. Удар объятых пламенем кулаков пришелся в щит. Тот с оглушительным треском разлетелся на обугленные щепки, и зомби едва устоял на ногах. И я поспешно призвал призрака пирата, который появился за спиной противника, чтобы удар наверняка вывел моего соперника из строя.

Удар дубинкой пришелся в затылок громилы. И должен был оглушить бойца. Но вышло иначе. Минин замер, обернулся и взмахнул рукой. Кулаки Ивана рассеяли призрака, отправив его в межмирье.

— Убивать! Калечить! Жечь! — прохрипел громила и его губ на траву упала дымящаяся пена.

Я напитал миньона силой, и зомби ударил мечом. Клинок рассек броню, оставив на плече длинный красный след. Мой защитник замахнулся еще раз, но Иван ловко перехватил руку и ударил миньона, оставив в груди мощного существа здоровенную дыру. Зомби задымился, и я поспешно напитал его силой, чтобы он не развеялся.

На лбу выступила испарина. Виски стянул обруч, а в затылке запульсировала тупая боль. Тотемы затрещали, намекая о перегрузке. А мой оппонент даже не вспотел. Объятый огнем кулак ударил миньона, оторвав тому голову. И я поспешно отскочил, призывая горгулью. И высоко в небе появился силуэт. А через секунду каменная статуя ударилась в землю рядом с противником, отбросив Минина.

Я поспешно отдал команду, и горгулья взлетела в воздух. Длинные когти впились в плечи противника. Иван ярко вспыхнул, но миньон держал крепко. Птичка взмыла в воздух, унося Минина. Но Иван среагировал быстро. Боец замерцал, и я набросил на горгулью костяной щит. Вовремя. В воздухе послышался взрыв, который смели защиту, и едва не расколол горгулью на куски. Фениксы над головой Ивана потускнели, словно бы выгорев. Горгулья же дернулась, но все же удержалась в воздухе. А затем спикировала вниз, сжимая в лапах Минина, который только начал приходить в себя. Противник задергался, понимая, что его ждет. Фениксы-тотемы над его головой снова замерцали, перезагружаясь и набирая силу. Но боец не успел. Горгулья со всей скорости врезалась в землю, подминая Минина всем весом, и встав на берегу и расправив крылья. Толстая шкура мигом стала серой, будто миньон был отлит из цемента. Послышался вскрик хруст, а затем все резко стихло. И под горгульей начало медленно растекаться красное пятно.

Я тяжело дышал. Сердце гулко билось в груди. В ушах противно звенело. Рядом послышался вскрик, и я едва успел обернуться, чтобы увидеть, как на месте, где стоял Петр Минин, появилось красное облако. Брызги застыли в сером вихре кокона. А затем осели на землю.

— Партия, — просипел Морозов.

Глава кустодиев был несколько бледнее обычного. Видимо, боец Мининых сумел измотать напарника.