Чехов. книга 9. Старое зеркало

Арина Родионовна довольно улыбнулась, но не стала уточнять о природе предложения. Вместо этого произнесла:

— Вы устроили какой-то совет? Я не помешаю?

— Любовь Федоровна хочет рассказать историю, — ответил я. — Присаживайтесь.

Девушка прошла к дивану и уселась рядом с Фомой. Я же поставил тотем и напитал Любовь Фёдоровну силой, чтобы Нечаевой стало лучше ее слышать.

Фома же поставил на стол горшок и оправился к чайнику, чтобы нагреть воду. Деловито вынул чашки и расставил их на подносе.

— Под чай и слушать интереснее, — пояснил он. Никто не стал спорить.

— Так вот, эту историю я слышала от одного призрака, — в третий раз начала Виноградова. — Его сюда однажды занес один торговец с книгой. Я бы его прихлопнула… — женщина пожала плечами, всем видом давая понять, что ничего преступного в этом нет. — Но он оказался хорошим рассказчиком. И пока владелец книги не уехал вместе со своим скарбом, этот призрак развлекал меня историями.

— Тысячу и одну ночь? — шепотом уточнила Нечаева.

— Настолько бы у меня терпения не хватило, — усмехнулась бухгалтер. — Да и не знал он так много интересностей. Раньше до своей смерти он жил в одной небольшой деревеньке под Петроградом. Лекарил животных. И потому был не последним человеком в том селении. При этом довелось ему быть знакомым с человеком, которого звали Карло. Полного его имени уже никто не упомнит, и в истории осталось только прозвище. Карло.

Карло был мелким помещиком, который был очень увлечен искусством. В особенности ему нравился театр. Любил он ездить на всякие выступления в небольшие городки. И даже привечал бродячих артистов, которые селились у его дома и злили своим присутствием всех добропорядочных подданных. И в один из дней решил Карло, что надобно ему создать свой театр. Карло пытался работать с людьми, но люди искусства очень непостоянны. И каждый со своими тараканами в голове.

Я кивнул, вспомнив поведение Боны Виты и Карасикова.

— Постановки его театра проваливались одна за другой, — продолжила призрак. — Провинциальные артистки ругались между собой и творили всякое непотребство вроде испорченных нарядов и сожженных волос. И это очень расстраивало Карло, который к тому времени наверняка уже жаждал признания и хотел, чтобы его театр затмил знаменитый Императорский. Он даже пытался переманивать оттуда актеров, но к тому времени, доходы помещика уже с трудом покрывали расходы, связанные с этим странным увлечением. Поэтому актеров высокого уровня он позволить себе не мог. И так бы и канул Карло в безвестности. Может быть даже женился на какой-нибудь помещице при деньгах, да зажил бы с ней обычной семьей с детишками, собаками, рыбалкой да редкими скандалами с битьем посуды. Поговаривали, что нашлась и подходящая партия. И быть бы Карло окольцованным. Но на его счастье или беду, в деревню приехал потрепанный жизнью бродячий кукольный театр. Карло посетил одну из постановок и остался в восторге. Вернувшись с выступления, он на целую неделю засел в своем поместье, закрывшись ото всех. А вернувшись, Карло первым делом уволил всех актеров и начал переоборудовать театр, собираясь установить хитрые механизмы, которые приводили бы кукол в движение.

— Но на такое же уйма денег нужна? — поразился Питерский, и Виноградова хитро усмехнулась:

— Карло заложил особняк. До того он был уверен в том, что его затея обречена на успех. Так вот. Я не ведаю, где он нашел чертежи, но вскорости при помощи деревенских умельцев, сцена была готова. По сцене зашагали деревянные куклы, которые разыгрывали постановки. И это имело успех. Потому что постановки были рассчитаны на детей, которым приглянулось это действо. Много ли надо детворе, у которых из развлечений были лишь палки да погремушки. Карло быстро стал известен в округе и решил дать гастроли по Империи, начав со столицы. И это было крупным просчетом. Потому что уровень, который хорош для сельской ребятни, может оказаться слабым для Петрограда.

Фома разлил по чашкам чай и уселся на диванчик. Любовь Федоровна со значением посмотрела на Нечаеву, которая, словно в трансе, вырывала травинки из горшка и забрасывала их в рот. А потом продолжила:

— Первая же постановка в столице с треском провалилась. Детишки подняли грубо вырезанных кукол Карло на смех и освистали. А критики добавили разгром, назвав постановку «очень посредственной» и «достаточно слабой». А журналы еще месяц печатали смешные карикатуры, которые были посвящены кукольному театру. И это подорвало желание Карло стать великим.

Разбитым и оглушенным провалом, помещик приехал домой. И снова заперся в своем особняке. А вернулся он совсем другим. В глазах мужчины горел странный недобрый блеск. Помещик уничтожил механизмы и заперся в своей мрачной мастерской.

В это время в деревню были направлены взыскатели от банка, которому помещик заложил дом. Обратно в Петроград они не вернулись. А через неделю, на подмостках театра Карло дал очередную постановку, которая называлась «Мытари». И зрители ахнули. Потому что новые куклы выглядели и вели себя в точности как люди.