Чехов в жизни: сюжеты для небольшого романа

Реальный облик великого путешественника противоречив. «Фанатическая вера в христианскую цивилизацию» оборачивалась в его характере «бременем белого человека». Пржевальский был высокомерен и жесток по отношению к туземцам, советуя своим последователям запасаться деньгами, мелкими подарками, винтовкой и нагайкой, ибо воспитанное в рабстве местное население подозрительно, коварно, признает и уважает лишь грубую силу.

«Здесь почти силой достали себе проводника в Хлоссу, но этот проводник близ Голубой реки умышленно завел нас в трудные горы. Отпороли мы за это монгола нагайками и прогнали: сами мы пошли вперед одни, опять разъездами отыскивая путь» (Н. М. Пржевальскский – Я. П. Шишмареву, 8 марта 1880 г. ).

Но отменяет ли эти низкие истины возвышающий обман чеховского некролога?

Который, впрочем, не был обманом. Ведь и 30 тысяч пройденных километров, и лошадь Пржевальского, и могила на берегу Иссык-Куля – тоже реальность. Дело здесь опять-таки в высшей точке зрения (см. цитируемое дальше письмо Шавровой с притчей о Симе, Хаме и Афете).

...