Чеки серии "Д"

- Дальше?.. - Богатиков прищурился, вспоминая. Он так и встряхивал в руке игральные кости, но все не находил времени их бросить. - Димкин отец после этой истории лишил Димку его лаборатории. Директриса, получив "телегу", собрала общешкольное собрание - этакое показательное судилище устроила - и Димку на две недели исключили из пионеров, и занесение в личное дело ему вломили. Видно, из-за этой отметки в личном деле его сперва и не выпускали за границу вместе с хором. Лишь потом... Что еще? Седой стал офицером. Последние известия о нем были, что он погиб в Афганистане. Свою роту вытаскивал из окружения. Говорят, он спас жизни своих солдат, ценой собственной, и был посмертно к Герою Союза представлен...

- Про Седого я им рассказывал, - заметил отец.

- А я не верю, что Седой погиб! - вырвалось у меня.

- Никто не верит, из тех, кто его знал, - кивнул отец. - Такие ребята не погибают...

- Это да... - вздохнул Богатиков. - Но сколько ж лет прошло, другая жизнь... - он, наконец, бросил кубики. - Куда это я попал? Ага, я захватил город, неподалеку от которого находится испанская эскадра, готовая высадить десант, чтобы этот город освободить... Либо запереться за стенами города и пропустить три хода, либо... Фиг вам! Я знаю, что я сделаю. Я приму бой на мелководье. Мои пираты будут стоять по колено в воде - этого достаточно, чтобы встретить шлюпки и напасть с палашами и пистолетами на испанский десант, не давая ему высадиться и топя испанцев, в их тяжелых кирасах, как щенят...

И он продекламировал:

Вот он я, старичок среди засухи. Мальчик
Мне читает, а я поджидаю дождя.
С царем Леонидом я не был, и в теплом дожде
Не сражался, рубя палашом,
По колена в соленом болоте,
Облепленный слепнями, не отступив ни на пядь...

Богатиков рассмеялся.

- Теперь я смогу, став старичком, говорить, что все это неправда, все это не обо мне. И с царем Леонидом я вместе - с царем огромного лесного царства, - шутливый поклон отцу, - а теперь, когда я отобьюсь от испанской эскадры, то смело смогу утверждать, что сражался, рубя палашом, по колено в соленом болоте, и ни на пядь не отступил!.. Что мне надо сделать?

- Три раза кинуть кубики, - подсказал я. - И, если вы выкинете нужную силу ветра и течения, то с испанцами справитесь. А если нет, придется покидать город.

- Что ж, кидаю, - заявил Богатиков.

- А потом про этих валютчиков вы ничего больше не слышали? - с любопытством спросил Ванька.

- В общем, нет, - ответил отец. - То есть, через некоторое время в газетах появились репортажи об аресте крупной банды валютчиков и о суде над ними - и мы предположили, что это те самые, "наши". Став постарше и научившись лучше сопоставлять и соображать, мы пришли к выводу, что все тогда сложилось очень удачно для полковника. Как раз в то время вышло строгое постановление ЦК о необходимости усиления борьбы со спекулянтами валютой и с незаконными финансовыми махинациями, и позарез требовалась "крупная банда", над которой можно было бы устроить показательный процесс, чтобы показать, как здорово и оперативно постановление проводится в жизнь. Так что друг полковника, попавший на службу в КГБ, сделал, можно сказать, настоящий подарок своим сослуживцам, предельно своевременно подсунув им подходящую банду. Одно могу сказать: Седого никуда не вызывали как свидетеля, не таскали ни на допросы, ни в суд, и Юркины родители никогда ничего не узнали. Полковник и другие участники событий сдержали свое обещание, устроив все так, чтобы дальнейшее потекло мимо нас, стороной. Самым пострадавшим оказался Димка. Да и то, пострадал он не смертельно.

- Но тогда и я кой-чего не понимаю, - сказала мама. - Если была магнитофонная запись, ставшая одной из важнейших улик, то суду необходимо было объяснить, где и как эта запись была сделана. Разве из-за этой записи вас не привлекли, не пригласили давать показания?..

- Да что ты! - рассмеялся отец. - Тогда была тысяча способов, позволяющих не объяснять происхождение записи. Скажем, представитель "органов" выступает с заявлением, что оглашение сведений может повредить расследованию дел, которые ещё находятся в разработке. Или что запись сделана важным информатором, которого нельзя раскрывать, в интересах дальнейшей оперативной работы...

- Но если суду отказываются рассказать о происхождении записи, то любой адвокат в два счета отметет улику как недействительную, - настаивала мама.

Теперь и Богатиков хмыкнул.

- Какой адвокат!.. Если велено засудить валютчиков, под постановление ЦК - все улики принимаются как миленькие, и ни один адвокат не посмел бы спорить... Ага, двенадцать! Есть нужная сила течения! От испанского десанта я отбился - и город мой!

Он передал кубики отцу. Отец стал встряхивать кубики - и запел, скорчив зверскую рожу: