Чекист

Вольфганг сообщил в Москву о сроках и месте начала операции «Цитадель», но из Центра пришло указание не отвлекаться от выполнения основного задания и не рисковать, обеспечивая второстепенные направления. В общем, его опять «заморозили». Группа распалась: жена и тесть в Швеции, помощников нет, получил доступ к уникальной стратегической информации, но она никого не интересует. Он же не знал, что за шесть дней до подписания Гитлером директивы по операции «Цитадель» ее план уже был на столе у Сталина.

Во время возникшей оперативной паузы в июне сорок третьего года, несмотря на то обстоятельство, что все внимание командования было обращено на восток, завершилось перевооружение 3-го ночного гешвадера. Мессершмитт поставил двести «четыреста десятых» в высотном исполнении, которые расположились на пяти стационарных аэродромах, прикрывая Росток и Берлин со стороны Мекленбурга. В генерал-губернаторстве по-прежнему только одна группе действовала в полном составе на ночных истребителях Ju.88.C и G. Остальные три штаффеля трех других групп приняли двойной комплект самолетов Bf.110, переданных из всех полков, пересевших на новые машины.

Отправлять «ночные» машины, оснащенные радаром и «шпаннер-анлаге», в состав цет-гешвадеров на Восточный фронт запретил Мильх. Из-за рогов «матраца» они имели меньшую скорость, а более длинные высотные крылья уменьшали скорость по крену просто до неприличия. В качестве дневных штурмовиков они действовать не могли. Поэтому каждый летчик в Польше имел две-три машины. Двойной-тройной была нагрузка и на каждого механика. Полностью перейти на один тип машины Мильх не позволил из соображений экономического порядка. Это заметно усложняло работу инженерных служб эскадры, но кто ж будет реагировать на подобные мелочи!

Несколько успешных воздушных боев продемонстрировали англичанам и американцам, что действовать свободно в этом районе у них не получится. Но ночные и высотные дневные вылазки противником регулярно предпринимались. Счет эскадры рос, она находилась на отличном счету в люфтваффе.

Что же касалось пункта 2, то его исполнение было практически невозможно: доступа к чертежам и изделиям у него не было! Лишь однажды судьба его немного подразнила: Дорнбергеру было необходимо срочно попасть во Францию, в Сант-Омер. А тот райончик числился как один из самых опасных в рейхе. Расположенный прямо напротив английского Дувра, он всю войну был магнитом, притягивающим вражескую авиацию. В общем, бригадефюрер лететь туда на транспортнике не решился, а после очередных испытаний пристал к Вольфангу с просьбой выделить ему самолет и прикрытие.

– А прикрытие-то зачем?

– Ну, понимаете, – несколько растянул фразу эсэсовец, – те бумаги, которые я повезу, относятся к проекту «V-W». А неделю назад мы потеряли там наш «юнкерс». Будет гораздо безопаснее, если Фосс выделит шварм и сопроводит эти документы.

– Нет, и мне, и ему категорически запрещено снимать с дежурства отсюда машины. Могу предложить только свою, а сопровождение нас подхватит у Кедингсхагена.

– Ну, давайте так, – не стал возражать Дорнбергер, даже когда выяснилось, что ему предстоит исполнять обязанности стрелка. Оскар Махоммер, стоя на левом крыле, помог генералу разобраться с приводом установок и прицелом Реви. Проверил крепление ремней и соединение с СПУ. Включил радиостанцию и поднял большой палец, показывая командиру, что все в порядке. Свой портфель эсэсовец засунул под подвесную систему. Вольфганг начал запуск двигателей, а Оскар закрыл фонари и убедился, что генерал довел замок до места изнутри. Придерживая пилотку от ветра, поднятого винтом, стрелок спрыгнул с крыла и, хлопнув ладошкой по фюзеляжу «на счастье», отошел в сторону от прогревающего моторы истребителя.

– Куда летим? – спросил у генерала фон Вольфи.

– Сант-Омер, там есть полевой аэродром у Ганспетте. Нашли?

– Нашел, квадрат 6291.

– Да, там. На подходе я сообщу цу-код.

Пока прогревались двигатели, Вольфганг карандашом заполнил бланк шифрограммы с запросом на пролет, просунул бланк Дорнбергеру во вторую кабину.

– Подпишите, шифруйте и отправляйте, – сказал он по ЦПУ.

– Ну, подписать я, положим, подпишу, а вот отправить…

– Хорошо, подписывайте и шифруйте и передавайте мне, я отправлю, – ответил фон Вольфи, доставая из кармана сумки справа ключ и закрепляя его на столике.

– Хронос, первому. Прошу добро на взлет, следую домой. – Здесь все проще: «Хронос» – дежурный диспетчер 1-й группе, «домой» означало Кедингсхаген.

– Фау-Ве, вам добро, эшелон три. Счастливого полета, герр майор.