Чекисты

Анатолий Александрович на него не похож. Он и помоложе, добровольцем на фронт пойти не успел, был еще мальчишкой. Жизнерадостен, блещет юмором, отличный спортсмен-самбист. Внешняя легкость, подчас даже шутливость, с какой он рассказывает о своей работе, свидетельствует только о характере. Анатолий Александрович в полной мере понимает серьезность и сложность избранной им профессии, чувство ответственности для него весьма органично. Кстати, именно он дал мне представление, насколько изнурительно тяжела бывает подчас работа следователя.

Старшим оперативной группы был майор Юрий Александрович. Война застала его учеником девятого класса. Перенес все испытания и муки голодной ленинградской блокады. Весной 1942 года умер от голода его отец. Семнадцати лет Юрий добровольцем пошел в армию. Командовал взводом минометчиков, не раз проявлял находчивость и отвагу. На марше под Оршей был принят в партию. Награжден двумя орденами Красной Звезды и орденом Отечественной войны II степени.

После войны Юрий Александрович мечтал продолжить учебу. И продолжил, но не там, где вначале думалось. Смелого лейтенанта заметили чекисты, пригласили на работу в органы госбезопасности. После специальной подготовки был он направлен в Эстонию, где служил несколько лет, участвовал в борьбе с бандами буржуазных националистов.

Этими вынужденно краткими характеристиками мы и ограничимся. Товарищи, о которых идет речь, в рабочем строю, многого о них, естественно, не расскажешь.

Итак, весной 1963 года прокурор дал санкцию на арест трех граждан: Зайцева Устина Гавриловича, 1913 года рождения, Николая Б., 1936 года рождения и Валерия Т., 1938 года рождения. Предварительное следствие было поручено уже известным нам товарищам, а также капитану, которого назовем Виктором Тихоновичем, чекисту с большим опытом.

Обыски принесли интересные результаты: были обнаружены экземпляры «Нашей программы» и другие рукописи антисоветского характера, немало печатных изданий, рекламирующих американский образ жизни, газетки, издававшиеся фашистскими оккупантами в Одессе и какими-то «деятелями» в Калифорнии, сборник «Православный собеседник», выпущенный в Таллине в тридцатые годы и содержащий антисоветские вопли, несколько чистых бланков пропусков на завод «Союз», а также около девятисот порнографических открыток. Обнаружена была и пишущая машинка, та самая...

Молодым человеком, который пытался всучить гиду американской выставки упомянутую «Программу», оказался Николай Б., слесарь одной из мастерских. Рабочий и родился в семье рабочего. Как же такое могло случиться?

Чтобы разобраться в природе человеческих поступков, надо разобраться во всей жизни этого человека, в индивидуальных особенностях его воспитания.

Николай и его сестра были двойняшками. Казалось бы, детство — пора радостей, но у этих ребят оно оказалось тяжелым. Отец буянил, дрался, пил, пока его не выслали, мать мало в чем уступала отцу. Потом разразилась война. В Ленинград вернулись, когда ребятам было по девяти лет. Комнату кто-то занял, взамен предоставили другую, совсем плохую, — возникла обида. Жили трудно, еле сводили концы с концами, одевались плохо. Рослый Коля, отставший по развитию, стал объектом шуток своих сверстников в школе. Учился неважно, дома не было ни одной книги. Затем вернулся отец, и снова начался домашний ад. До уроков ли тут?

Давно уже призывает наша печать активно вмешиваться в жизнь неблагополучных семей. В данном случае вмешательства не было. Было равнодушие. 308-я школа Фрунзенского района, это у вас учился Николай Б.! Фрунзенский райком комсомола, это ваши работники не обратили внимания на то, как трудно растет парнишка!

Сестра Николая училась лучше, упорнее. Сейчас она уже с высшим образованием. А вот брат ее нуждался, должно быть, в ином подходе, не хватало ему доброжелательного и вместе с тем волевого, умного наставника.

Мать заметила в сыне способности к рисованию. Попыталась устроить в детскую школу при Академии художеств. Не приняли: переросток.

Подошел срок идти в армию. В развитии своем парень поотстал, и матери удалось убедить врачей, что сын болен, у него странности. «Выручив» сына от призыва, мать, по сути, способствовала его падению. Лишила армейского коллектива, где он бы выпрямился.

Теперь все шло иначе. Сумасшедший? Никто не хотел брать его на работу, и напрасно он уверял, что здоров, — выхлопотанная матерью справка говорила о другом. Четыре года он почти безвыходно просидел дома, в грязной, неприбранной комнате. Увлекся радиотехникой, завел себе радиоприемник, начал слушать передачи Би-Би-Си и «Голоса Америки». Не хотели воспитывать комсомольские организации — пожалуйста, нашлись другие наставники.

Николай стал посылать в адрес Би-Би-Си клеветнические сообщения. Слал их и в «Лайф», и в «Нью-Йорк таймс».

Поддавшись «бархатной руке» воспитателей с иностранных радиостанций, он копил злобу против всего окружающего. Не прочел ни одной советской книги, зато прослушал цикл лекций «Голос исторической правды», — умеют же эти господа назвать свой гнилой товарец!